Зажигая звезды

Мне не больно.

Мне не холодно.

Дышу, но кажется, что за меня это совершает кто-то другой.

Слышу, как бьется мое сердце.

Чувствую запах спирта и лекарств.

Но не могу открыть глаза.

Стараюсь пробраться сквозь пелену, но ничего не выходит.

Кто-то разговаривает со мной, но я не могу ответить.

Что со мной?

Я словно наблюдаю за всем со стороны, но не вижу.

— Пошел вон!

Папа.

С кем он разговаривает?

— Мне нужно ее увидеть, пожалуйста.

Леви.

Его запах сразу проникает в мое сознание, и я изо всех сил стараюсь открыть глаза.

Пожалуйста. Откройтесь.

— Пожалуйста?

Даже в таком состоянии я могу различить злую усмешку отца.

— Ты говоришь «пожалуйста», когда чуть не убил мою дочь?! — кричит он во весь голос.

Убил? Но я жива, у меня ничего не болит. Мне хочется крикнуть, что я тут, но ничего не получается.

— Отойдите. Мне нужна она.

Голос Леви срывается от эмоций.

— Это ты виноват во всем. Это ты изменил ее жизнь, и она стала вольна в своих желаниях. Из-за тебя она решила ехать на этот гребаный просмотр. Это ты превратил ее в безжизненное тело. На тебе лежит вся вина! — Тон отца похож на яд.

Мой разум кричит на повышенных децибелах:

— Он не виноват!

Но ни одно из этих слов не звучит вслух.

— Я-я… — Голос Леви дрожит. — Вы правы. Это все из-за меня. Но пожалуйста… — я слышу, как он делает судорожный вздох, — …мне нужно поговорить с ней, даже если она не может ответить.

— А знаешь что? Давай, посмотри на свое творение. Меня даже радует, что теперь она будет винить тебя, а не меня в своих несбывшихся мечтах. Попрощайся с ней, потому что когда она очнется, ты станешь ее напоминанием о самом худшем.

— Заткнись! — истерично кричу я. — Леви, он не управляет тобой! — Вся моя душа истекает кровью и захлебывается в слезах. — Прошу, не слушай его…

Ни одно из этих слов не слетает с моих губ, и я вновь погружаюсь в темноту, надеясь на скорый рассвет.

Акт 2

6 лет спустя

Глава 30

Аннабель

Когда звонит будильник, на улице еще не рассвело. Приоткрываю один глаз и пытаюсь нащупать телефон на прикроватной тумбочке. Беспорядочно хлопая по поверхности, я наконец нахожу его. Отключив этот ужасный, дребезжащий звук, который отдается во всех не проснувшихся клетках мозга, перекатываюсь на спину и стараюсь держать глаза открытыми во избежание чрезвычайной ситуации. Ну, знаете, такой ситуации, когда вы закрываете глаза буквально на секунду, а потом время совершает невообразимый кульбит и вот вы уже несетесь куда-то, сломя голову, потому что опаздываете. Мне не привыкать вставать рано, и я должна была с этим смириться за столько лет. Но, боже, кому я вру — как вообще можно с этим смириться?

Откинув одеяло, чувствую, как меня сразу обдает прохладным воздухом. Сейчас конец февраля, и в этой квартире чертовски холодно. Батареи работают еле-еле, а сквозь щели окон постоянно задувает ледяной ветер. Добро пожаловать в Лондон и мою квартиру, одну из немногих, которую я смогла себе позволить на стипендию и небольшую зарплату. Поднимая свое все еще вялое тело, опускаю ноги с кровати и чувствую прохладу половиц под пальцами. Мелкие неровности, облупившаяся краска и шероховатости напоминают мне о том, что неизвестно сколько людей жили в этой квартире до меня. В этом есть какой-то определенный шарм, который заставляет меня задуматься о том, что испытывали эти люди, когда проживали здесь: были ли они счастливы, влюблены или у них было разбито сердце? Смеялись они или плакали? Я же могу сказать, что несмотря на все минусы моей квартиры, здесь я впервые почувствовала себя свободной. С сердцем, перетертым на самой мелкой терке, но свободной. Впервые за двадцать пять лет.

Направляясь в ванну, включаю свет и закрываю глаза, а затем медленно их открываю, чтобы они могли привыкнуть. Я быстро принимаю душ, чищу зубы и умываюсь. Расчесывая волосы, перевожу взгляд в зеркале: уставшая, но выгляжу неплохо. Кажется, что я еще сильнее похудела. Потому что мой день — это спринтерский забег: сначала восемь часов учебы, затем шесть часов занятий с малышами. Слышу, как звонит телефон, — выбегаю из ванны и хватаю его с тумбочки, после чего отвечаю на звонок.

— Привет всем сумасшедшим, которые встают в 5:30 утра. Клянусь, Аннабель, я ненавижу это дерьмо, — со стоном ворчит в трубку моя подруга Валери.

Мы вместе с первого курса обучения. Она и я — инь и янь. Нам не пришлось долго искать общий язык: при первой встрече наши взгляды встретились и, как говорит Валери, звезды соединили наши души. Я для нее — трезвый разум, она для меня — глоток свежего воздуха.