Збиг: Стратегия и политика Збигнева Бжезинского

И, наконец, настоящие стратегические мыслители склонны испытывать «профилактический оптимизм», или, выражаясь иначе, не бояться игры. Это вопрос темперамента, а не интеллекта. Такой черте характера невозможно научиться. Но эта черта настолько развита у государственных деятелей, что немногие посторонние способны её оценить: твоя работа заключается в том, чтобы заставить действовать какую-то политику, но ты не можешь выполнить свою работу хорошо, полагаясь на методы, в эффективности которых не уверен, или которые, по твоему мнению, не всегда приводят к успеху. Преимущество такого подхода состоит в том, что без него почти невозможно преуспеть; недостаток же его в том, что инсайдеры часто последними осознают, что всё пошло не так, как задумывалось. Получается, что динамика когнитивного диссонанса не учитывает вопросы эффективности.

Что касается Бжезинского, то он заслужил свой профилактический оптимизм. Холодная война, главное противостояние его времени, закончилась победой не только для Соединённых Штатов и Запада в общем, но и для его родной Польши. Этот опыт доказывает не только эффективность тактики последовательных шагов, но и возможность достижения триумфа с её помощью. Заодно в рамках этого общего успеха этот опыт дал важный урок – Бжезинский не позволил своей партии попасть под влияние демократов, потерявших чувство стратегического баланса и боевой задор. Во время президентской кампании 1988 года он отдал предпочтение Джорджу У. Г. Бушу, а не кандидату от своей партии, а ведь принять такое стратегическое решение было далеко не просто. И действительно, с точки зрения личной перспективы Бжезинского, победа над крылом Макговерна в Демократической партии была, возможно, более трудной стратегической задачей, чем отправить СССР, по выражению Троцкого, «в мусорную корзину истории».

В любом случае умеренный оптимизм Бжезинского не угас. В своей недавней работе он призывает США к построению более расширенного «Запада», в который будут включены не только страны более объединённого Европейского союза, но и реформированная Россия и пока ещё демократическая Турция; таким образом можно будет создать универсальную демократическую культуру по всему земному шару от Ванкувера до Владивостока. Эта цель перекликается с предложенной им в книге 1965 года «Альтернатива разделению» идеей объединения европейского политического и культурного пространства. В то же время он предлагает Соединённым Штатам сыграть роль внешней уравновешивающей силы в Азии, как между Китаем и Японией, так и между Китаем и Индией. Он понимает, что для такой роли сначала потребуется как следует восстановить наше собственное здание, но не слишком задерживается на этих предпосылках, предпочитая обрисовывать более широкие перспективы для Америки на обоих фронтах – в качестве строителя Запада и уравновешивающей силы Востока[301].

Такие перспективы многие могут назвать слишком оптимистичными, и, возможно, это так и есть. Согласно Бжезинскому, эпоха annus mirabilis («года чудес», согласно выражению английского поэта Джона Драйдена) должна наступить «после 2025 года», то есть через 360 лет, описанного Драйденом; это не настолько далеко в будущем, чтобы казаться фантастикой, но и не настолько близко, чтобы казаться несерьёзным. В наши дни трудно вообразить более сплочённый и эффективный Европейский союз, как и трудно вообразить демократическую Россию. Очень трудно вообразить остающуюся под западным влиянием и по-настоящему демократическую Турцию; создаётся впечатление, что Бжезинский не в полной мере уделял внимание происходившим на протяжении последних двух десятилетий переменам в турецком обществе. Столь же трудно представить, что Соединённые Штаты смогут разрешить давнее противостояние между Китаем и Японией или стать посредником между Китаем и Индией, даже по мере уменьшения военного присутствия США в регионе в силу жёсткой экономии бюджетных средств и связанного с ним уменьшения экономического воздействия. Представить, что мы всё добиваемся этого одновременно, в гармоничном равновесии – несомненно то, что на жаргоне сочинителей речей называется «вызовом».

При этом следует отметить, что кто-то же должен был предложить оптимистичный сценарий, кто-то же должен был подумать о том, как Америка может воспользоваться своими возможностями в новой реальности двадцать первого века. Кто-то же должен был поставить далеко идущие цели. То, что этим занимается человек на девятом десятке жизни, должно, по крайней мере, озадачивать, если не тревожить. Мы обязаны хотя бы высказать свою благодарность этому человеку за его старания, прежде чем указывать на недостатки и прорехи в спроектированном им здании.