Здоровья кладезь — природа

…Особенно опасны нитраты, наиболее разрушительная часть этих ядохимикатов. Попав в человеческий организм и превратившись в нитриты, они прежде всего атакуют иммунную систему и наследственный аппарат… Ни для кого уже не секрет, что после увлечения этими пестицидами в Молдавии стали рождаться умственно неполноценные дети. Сегодня в Молдавии действует около пятидесяти школ для больных детей».

Не лучше обстоит дело в некоторых республиках Средней Азии. Тревожные голоса доносятся и оттуда.

С удобрениями есть какая-то ясность. Здесь требуется тщательный контроль за научно разработанными нормами внесения. Эти нормы, как правило, не соблюдаются, чем наносится колоссальный вред здоровью. Но даже здесь, думается, есть не до конца решенное. Мы заявляем о губительной силе пищевых веществ (соли, сахара), очищенных от природных комплексов и введенных в организм, говорим, что это был ошибочный подход, вредно нам есть очищенные продукты. Но разве почва не живой организм и не так же отрицательно могут действовать минеральные удобрения — химически чистые вещества? Видимо, в какой-то мере так же. А другие, тоже токсичные вещества — чуждые по своей природе растениям и почве, являющиеся для них ядами? С этими веществами дело еще серьезнее, здесь уже речь идет о возможности или невозможности контролировать последствия. Может ли наука доподлинно определить все опасности и вред от таких веществ, привносимых в землю, действующих на растения? Может ли она определить близкие и самые что ни на есть далекие последствия наших сегодняшних деяний? В большинстве своем нет.

Синтезируют тысячи веществ. Ежегодно привносят их, чуждые природе, миллионами тонн и не знают, что делают, во что превращают нашу землю. Вот о чем необходимо помнить всем, кто изменяет, перестраивает природные процессы, вмешивается в них, и прежде всего — химикам.

Как можно пользоваться химикатами, несущими человеку явный или скрытый вред, даже смерть? Какое мы имеем право делать мертвой землю и воду, воздух и пищу? Какое мы имеем право убивать людей? Во имя чего?

Оказывается, во имя их спасения — чтобы накормить!

Какое кощунство во всем этом и… невежество дремучее.

Не окажется ли эта всемирная пандемия химизации земли новой формой геноцида — экогеноцида?

Что же касается элементарного контроля за химическими веществами, применяемыми в нашем сельском хозяйстве, то его часто нет, как показала практика, даже в минимальных размерах.

Советский биолог, член-корреспондент Академии наук СССР А. Яблоков в своей статье «Между нами, землянами…» говорит: «Из нескольких сот разрешенных к применению в СССР пестицидов все контрольные лаборатории всех ведомств могут улавливать содержание лишь нескольких десятков! Только несколько процентов сельскохозяйственной продукции в СССР проверяется на наличие в ней остатков химических веществ… мы не знаем в точности, каким воздухом дышим, какой чистоты воду мы пьем и каково качество пищи со стороны присутствия в ней всевозможных химических остатков. Сроки жизни и качество жизни напрямую связаны с качеством окружающей нас природной среды. Проблемы экологии, таким образом, становятся для человека вопросом жизни и смерти» («Комсомольская правда», 1988, 7 января).

Сложность контроля за тысячами, сотнями тысяч новых для природы человека и окружающей его природной среды химических веществ, вызванных к жизни наукой, не только в технической стороне. Все здесь далеко не так просто, как кажется.

Реальное положение дел с качеством сельскохозяйственных продуктов и соблюдением норм и правил применения удобрений и ядохимикатов в сельском хозяйстве страны лучше всех знает, пожалуй, наш популярный журнал «Крокодил», который еще два года тому назад (фельетон «Некондиционный богатырь», № 19, 1986) имел случай рассказать, для чего применяются эти самые нитраты. Стараясь дать вал, стремясь отрапортовать и получить соответственно рапорту, многие руководители колхозов и совхозов перекармливают поля азотными удобрениями. Картошка, капуста и прочие культуры получаются крупными, красивыми, будто на картинке. Но как только эта картинка попадает в овощехранилище, она тут же теряет свое великолепие. Клубни и кочаны начинают гнить, а то, что еще сгнить не успело, попадает на наш стол, принося ущерб нашему здоровью.

— Где же контроль? — восклицают читатели. — Куда смотрят те, кому по должности надлежит проверять доброкачественность пищевых продуктов?

О том, где контроль и куда он смотрит, рассказывалось в фельетоне «Циркулярное поле» (№ 21, 1987). Оказывается, идя навстречу пожеланиям агропромов некоторых союзных республик, Минздрав СССР в лице главного санитарного врача страны П. Бургасова (ко времени публикации фельетона уже оставившего свой высокий пост) дал в 1986 году разрешение принимать на хранение картофель и овощи с тройным превышением предельно допустимых норм концентрации нитратов.

Каков же результат столь блистательной акции?