Здравствуй, Ходжа Насреддин!

Насреддин. Озеро видел, но кто им владеет – не знаю.

Агабек. Владелец этого озера – я! Ты ищешь место под денежный залог? Что ты думаешь о должности хранителя озера?

Насреддин. Хранитель озера… Не знаю… Можно отказаться, а можно и согласиться… Надо подумать день или два…

Агабек. Ты как раз тот человек, который мне нужен! Тебе я могу доверить охрану моего озера от расхищения, ибо ни родственные, ни дружеские чувства не заставят тебя нанести мне ущерб!

Сцена четвертая

Лавка купца-менялы Рахимбая на кокандском базаре. Появляются Насреддин и Багдадский вор.

Багдадский вор. Праведные деньги… Да где ж их искать? Здесь на всем базаре нет ни одного праведного таньга!

К лавке подходит женщина, закрытая покрывалом, это вдова.

Вдова. О великодушный купец, я пришла с мольбой к тебе…

Рахимбай. Проходи! Я не подаю милостыню!

Вдова. Я прошу не милостыни. После кончины мужа у меня остались драгоценности, я берегла их на черный день. И вот трое моих детей – голодные… Но никто не покупает драгоценности без предварительного осмотра начальником стражи, как приказывает ханский фирман. А ты ведь знаешь, почтенный купец, что после осмотра у меня уже не будет ни денег, ни драгоценностей: начальник стражи обязательно скажет, что они краденые, и заберет в казну.

Рахимбай. Хм!.. В казну или не в казну, а заберет. Покажи!

(Вытряхивает из мешочка на прилавок золотой браслет, серьги.)

Что ты хочешь за это?

Вдова. Две тысячи таньга.

Багдадский вор(Насреддину). Она просит треть настоящей цены. Это индийские рубины, я вижу отсюда.

Рахимбай. Золото с примесью, а камни – самые дешевые, из Кашгара.

Багдадский вор(Насреддину). Он врет!

Рахимбай. Только из сожаления к тебе, женщина, я дам за это за все… ну… тысячу таньга…

Багдадский вор рванулся, Насреддин удерживает его.

Вдова. Мой покойный муж говорил, что за одни рубины заплатил больше тысячи.

Рахимбай. Не знаю, что он говорил, но драгоценности могут быть и крадеными, помни это. Тысяча таньга!

Вдова(упавшим, голосом). Хорошо, согласна… Дети голодные…

Рахимбай. Какое мне дело до твоих детей! (Прячет драгоценности, отсчитывает деньги.) Вот, получи!

Багдадский вор(Насреддину). Разбойник!.. Я сам вор, видел много воров, но подобных грабителей не встречал!

Вдова(подсчитав). Здесь всего пятьсот…

Рахимбай. А сколько же ты хочешь? (Переходя на базарный крик.) Я уплатил сполна, как мы уговорились! Я в расчете с тобой, убирайся!

Вдова. Мы уговаривались за тысячу…

Рахимбай. Убирайся, говорю я тебе! Ты хочешь обманом выудить у меня деньги! Убирайся, или я сейчас же сдам тебя с твоим краденым золотом страже!..

Вдова. Помогите! Он ограбил меня! Помогите, люди добрые!

Рахимбай. Я знаю вас, нищих! Попрошайка! И твой муж, наверное, был такой же оборванец!.. И твои дети!..

Загремел барабан, входит Камильбек в сопровождении стражников. Вдова замолчала, попятилась. Насреддин и Багдадский вор отступили за угол, подглядывают.

Камильбек. Приветствую почтеннейшего Рахимбая, украшающего собой торговое сословие нашего города! Мне послышался крик возле вашей лавки.

Рахимбай. Да вот эта попрошайка дерзко нарушает порядок. Получила с меня пятьсот таньга за свои драгоценности, согласно уговору, а теперь требует еще…

Камильбек. Драгоценности? А ну-ка, подведите ее ко мне, эту женщину!

Но вдова пустилась наутек.

Насреддин(Багдадскому вору). Беги вдогонку за этой вдовой, узнай, где она живет…

В лавку входит Арзи-биби. Сквозь легкое покрывало угадываются румяна и белила на ее щеках, краска на ресницах, сурьма на бровях и китайская мастика на губах.

Камильбек. Приветствую почтеннейшую Арзи-биби, жену моего лучшего друга.

Арзи-биби отвечает легким поклоном.

Рахимбай. Посмотри, жена, какой подарок я приготовил тебе! (Достает драгоценности вдовы, любуется ими и отдает своей жене.)

Арзи-биби. Спасибо, Рахимбай. Спасибо, милый.