Здравствуй, ледяной принц!

У меня не было времени разобраться, что происходит. Промежуток между тем, как я ночью пришел в тронный зал, и тем, как Алена вытащила меня из зеркальной тюрьмы, оказался смазанным. Я помнил отголоски боли, страх, отчаяние. Но это были эмоции. А что происходило вокруг? Вот только вынырнул я в самую гущу боя — для того, чтобы понять, как мало тех, кто остался на моей стороне. Алена, мама, Леонс, Астер, Верей. А где Герден? Спрашивать было некогда. Оставалось надеяться, что с ним ничего не случилось. Хотя, этой самой надежды было мало.

Предательство Дженьера не удивило. Наоборот, оказалось ожидаемым, но когда окровавленный противник пал у моих ног, я не испытал ничего. Внутри была пустыня. Ни торжества, ни радости победы. Я устал. Эти дни в родном мире измотали меня так, как не смогли дни, проведенные на Земле. Но когда появилась Нора, и пришло понимание, что не Дженьер руководил всем, что произошло, а моя бывшая невеста, стало горько.

Я упустил момент, когда все пошло не так. Только внезапно стало темно. Я призвал заклинание, чтобы снять ослепление — а когда снова смог видеть, понял, что лучше бы оставалась тьма. Так был бы шанс и дальше обманывать себя, а сейчас вокруг нас стояло огромное войско магов. Не десять и не двадцать. Они были повсюду — зеркальные копии, которые могли сражаться, как настоящие. Впятером нам не справиться, тем более что мама пока не боец, а Алена плохо владеет магией. Зато Нора замерла за спинами своей охраны с гаденькой ухмылкой. Мама ошиблась, зеркальной магией Нора владела в совершенстве. Достать бы!

— И кстати, не советую размахивать заклинаниями, — сказала она. — Помни, что зеркальную тюрьму твоего отца могу открыть только я. Увы, Снежанна его не дозовется. Повторная печать, понимаешь ли, сила не та.

Я закусил губу. Пожертвовать отцом? Да, не было никаких гарантий, что он жив и здоров, но я надеялся! А если есть хоть малейшая надежда, сдаваться нельзя.

— Ну что, поиграем, Винтер ди Айсен?

Нора махнула рукой — и на нас посыпался град заклинаний. Я призвал щиты, но что такое семеро, считая трех девушек, против пятидесяти?

— Уведите Алену! — крикнул парням. Верей попытался, но Алена вырвалась и снова замерла за моей спиной. Не уйдет! А я не мог атаковать. Магии хватало только на защиту. То же самое касалось и Верея с Астером, а Леонс сосредоточил щиты на матери и сестре. Что ж, похоже, мы все останемся здесь. Значит, нужно забрать с собой как можно больше врагов. Но я даже не успею понять, кто из них настоящий.

Нас теснили к стене. Я отбивал атаку за атакой. Пот заливал глаза, руки заледенели до локтя — дурной знак близящегося магического истощения. Но сдаться? Ни за что. Извернулся и атаковал. Первый ряд противников исчез, а пол укрыло ледяное крошево. Нет, не так! Надо найти другой вариант.

— Алена, ты можешь позвать из зеркал наши отражения? — без особой надежды спросил я.

— Попытаюсь.

Почувствовал, как всколыхнулась магия, и… ничего. Следующий удар зеркальных копий пробил мои щиты. Вскрикнула Алена, но обернуться я не успел. Осколок зеркала застрял в плече, другой ударил в ногу. Тут же призвал лед, чтобы остановить кровь. Помогало мало, но только кровопотери мне не хватало! Еще удар!

— Винтер!

Я все-таки обернулся. Алена лежала на полу, бледная, неживая. Светлое платье быстро алело от крови. Нет! Нет!

В груди что-то оборвалось. Сознание милосердно уплыло, оставив только чистый гнев. И этот гнев искал виноватых. Задрожали стены и пол. Потолок посыпался вниз. Я стиснул кулаки.

— Вин, что ты делаешь? Ты нас всех тут похоронишь! — пыталась докричаться до меня Ассия. Я слышал её, но не понимал. Стены тряслись все сильнее, зеркала пошли трещинами. Прости, отец. Это конец.

Потолок рухнул вниз. Взметнулась мелкая ледяная крошка, а я даже не пошатнулся. Зато ряды противника редели на глазах. Нет зеркал — нет их сил. Еще немного! Нора вскрикнула и бросилась бежать, вот только в дверях её уже ждали.

— Винтер! — кинулся ко мне Герден.

— Винтер Айсенович, я, конечно, за новшества архитектуры, но зачем вашей стране ледяной саркофаг? — послышался знакомый голос, и я не поверил своим ушам. За Герденом и его женой спешил Зарицкий. С ним были какие-то люди, среди которых узнал только Влада и Рысю. А за их спинами стояла Скайя, и лицо моей сестры не обещало врагам ничего хорошего. Она сжала в пальцах что-то светящееся.

Я остановил магию. Это было то же самое, что остановить смертоносную волну, и вымотало меня едва ли не больше, чем сам бой. А Скайя вдруг заговорила, и её голос зазвенел под разрушенными сводами:

— Нора, у меня в руках — нить твоей судьбы. Одно движение — и я оборву её, клянусь, пусть это и лишит меня дара.

— Подожди! — сиплым, чужим голосом вмешался я. — Отец… Зеркальная тюрьма.

— У тебя есть шанс выжить. — Скайя пожала плечами, обращаясь к Норе.

— Я… я открою тюрьму. Но мне нужны гарантии!

— Мы не убьем тебя. Слово жрицы.