Здравствуй, земля целинная. Книга третья

– Уже не те времена, я добьюсь. чтобы приняли вас на работу.

– Буду вам очень благодарна.

На этом мы расстались, а через две недели он пришел ко мне с виноватым видом, что меня принимают на работу только уборщицей, но я ему была за это очень благодарна и мы с ними сели пить чай.

– Не понимаю, – заметил Петр, который с интересом слушал рассказ бывшей революционерки и бывшей заключенной Анны Михайловны.

– Что ж тут непонятно?

– Вы такая заслуженная, умная женщина и вдруг будете работать уборщицей в институте.

– Меня с трудом и на эту должность взяли. Это только благодаря профессору Верховцеву я получила эту работу, и должна признаться, что я была довольна этой работой. Я снова была среди людей, мне приходилось сталкиваться со студентами, которые были очень целеустремленными, культурными и патриотическими людьми. Я была рада, что в нашей стране живет такое хорошее поколение. Мне становилось легко на душе от того, что я участвовала в создании нового общества свободы и равноправия. Здесь никто не изгибался в три погибели перед высоким начальством, между студентами существовала большая дружба и товарищества. Убирая в читальном зале, я видела, как студенты собирались разом за одним столом и разбирали сложные вопросы высшей математики или сопромата. Я училась в институте при царе и у нас не было таких искренних взаимоотношений между студентами. Мне даже становилось не жаль тех лет, которые я провела в лагерях, ради такой общности людей стоило и пострадать, хотя и безвинно.

Однажды я услышала, как группа девушек собрались за одним столом и делали перевод какой-то статьи из французской газеты "Фигаро". Конечно французский язык они знали плохо, и потому постоянно заглядывали в словарь, чтобы перевести неизвестное слово. Но в французском языке, впрочем, как и во многих других языках, есть слова, которые имеет несколько значений, поэтому перевод у них получался корявый и смысл статьи терял свое значение. Я извинилась и попросилась помочь им, студентки с удивлением посмотрели на женщину с тряпкой, но дали мне газету. Я стала читать французскую газету и тотчас делала перевод, девушки только успевали записывать за мной перевод статьи. За полчаса я перевела им статью, они очень благодарили меня за это, а сами побежали смотреть новый фильм "Девушка без адреса" с Рыбниковым в главной роли. Я с радостью смотрела вслед убегающим счастливым студенткам, ибо в том, что они живут так сейчас есть маленькая доля и моей политической деятельности. Значит, жила я не зря на этом свете. После девушки еще несколько раз приходили ко мне, чтобы я делала переводы и не только с французского языка, а и из немецкого, английского. В благодарность они мне преподносили: сладкие булочки, шоколадки, однажды даже баночку черной икры – я отказывалась от их подношений, но они были так настойчивы, чтобы я взяла это, и я брала, ибо они были так тогда счастливо, с чистой совестью бежали в театр, кинотеатр или стадион. Так и мне хотелось побежать туда вместе с ними, но года мои лучшие ушли на борьбу за их счастье.

В это самое время Павел Николаевич бомбил своими обращениями в ЦК КПСС, В Верховный Совет, Прокуратуру СССР, чтобы изменили мне несправедливый приговор и разрешил жить в любом городе Советского Союза. Об этом я ничего не знала, сама я не писала никаких апелляций – зачем утруждать эти органы, думала я, у них и без меня много работы. Так вот на все запросы Верховцева приходил один и тот же ответ, что я получила свой срок заслуженно и никакого снисхождения, как враг народа, я не заслуживаю. только после смерти Сталина мое дело двинулось с места.

– Медленно-медленно прояснялась обстановка в стране после смерти Сталина, открывались новые обстоятельства репрессий в стране. Совсем неожидан был арест Берии верного "ленинца", скорый суд над ним без привлечения гласности, а затем и расстрел за сотрудничество с вражескими разведками. После этого все в стране ждали перемен, но многих пугали эти перемены, ибо боялись, что станет в стране только хуже, ведь с именем Сталина связывались все победы социализма: в войне, в создании промышленного потенциала страны и успехи колхозного крестьянства.

Только в 1954 начали снимать "вечную ссылку" и выдавать паспорта , но с пометкой о судимости и в конце года я смогла выехать в Москву, хлопотать о реабилитации. Я очень тепло рассталась с профессором Верховцевым, поблагодарив его за участие в моей судьбе. Должна признаться, что среди прежних моих знакомых по работе, по дому, он единственный помог мне в тяжелую минуту, другие отвернулись от меня, избегали встреч со мной. На железнодорожный вокзал меня провожала группа студенток, которым я помогала в изучении иностранных языков. Они так искренне сожалели, что я уезжаю в Москву, это вызвало у меня слезы, я так давно не видела искренних нежных чувств, честно сказать, мне и самой жаль было расставаться с этими красивыми душевными существами, но мне надо ехать в столицу, чтобы восстановить свое доброе имя.