Зеленая лестница для Царевны

Трапезный зал был еще светлее и просторнее, чем тот, откуда ушли Царевна и Художник. Зал имел треугольную форму. Короткую стену украшала расписная дверь, а две длинные – вытянутые резные окна. Все расцвечивали натюрморты. По залу были расставлены напольные подсвечники с горящими свечами. Центр занимал массивный округлый стол. Справа и слева от него тянулись два меньших стола для приближенных. Узоры на посуде и на скатертях сочетались. В трапезной госпожу встретили царедворцы, восемь человек, четыре пары, и все они выглядели сколь нарядными и почтительными, столь же утомленными и вялыми. Слегка покачиваясь, придворные выстроились вдоль дороги к столу. Обменявшись приветствиями, хозяйка дома пригласила всех расположиться у столов.

Царевна почти подошла к столу, когда к ней приблизилась пышная девушка с толстой рыжей косой, любимая служанка, Помощница. Слабо улыбнувшись, она тихо сказала:

– Слава Светогору и Вам, Царевна! Какая Вы сегодня красивая! Этот замок – дворец только с Вами. Без Вас он обычный дом. Я очень хотела бы быть всегда рядом с Вами… Но сегодня мне что-то нехорошо… Могли бы Вы отпустить меня?

– Разумеется, милая Помощница! Ты вправду что-то бледна. Ступай, отдохни, и все будет хорошо, – разрешила Царевна, и ее голос дрогнул.

– Спасибо, Госпожа Утешительница.

Посмотрев на Помощницу, Художник вздрогнул и сам. Всегда румяная и веселая девушка в одночасье стала похожа на восковую куклу. Что было хуже всего, она начала щуриться. Все это были симптомы тяжелой болезни, которая недавно поселилась и уже прижилась во дворце. Люди называли ее Сле’пой или Слепотой. Заболевшие чувствовали себя все хуже и теряли зрение. Они оставались в живых, но двигались, как призраки, не узнавая никого вокруг. Теперь заболела и Помощница. Неужели тьма подобралась так близко?

С тяжелым сердцем Художник занял место за царским столом. Его приглашали туда с тех пор, как дворец оказался отрезан от всего мира. Художник хотел бы сидеть рядом со своей обожаемой госпожой, но его посадили рядом с Няней Царевны, симпатичной толстенькой бабулей в цветастом платье, сидевшей по правую руку от своей воспитанницы. По левую руку от госпожи уселась другая старушка, чопорная и сухая, в серых шелках, – Ключница. Елейно поздоровавшись с Царевной, она важно поджала губы. Слепые слуги стояли у стен, а зрячие раскладывали еду. Рядом крутились дворцовые собаки. У ног Царевны лег преданный Пес.

Во время обедов и ужинов никто не мог бы остаться голодным. Готовили отлично, но Художник с трудом заставил себя немного поесть. Вместо голода его снедали тревога и раздражение. Налаженная жизнь во дворце была заслугой Ключницы. Это она создала внутри дворца целую ферму и организовала забор воды из протекающей под дворцом реки. Бабуле, которую мог сдуть порыв ветерка, легко давалось управление и хозяйством, и челядью дома. Казалось, Ключница всем несет благо, однако Художник относился к ней настороженно, кожей ощущая что-то темное, исходящее от этой бабульки. Бросая на художника косые взгляды, домоправительница платила ему той же монетой.

На середину зала выбежали Скоморохи. Лай псов и разговор людей слились с веселым гомоном шутов. Их разрисованные лица выглядели как-то пугающе. Скоморохи оглушительно дудели в волынки, плясали и кувыркались. Гремели задорные песни, и жадные разрисованные рты наперебой с оскаленными собачьими пастями выпрашивали сладкие куски.

Растянув тонкие губы как можно шире, Ключница предложила Царевне:

– Дорогая наша Госпожа! Попробуйте этот отличный салат! Его совсем недавно приготовил наш Повар. Он превзошел самого себя! Можно подать такую же закуску к новогоднему столу, если пожелаете. Как приятно, что уже можно обсуждать новогоднее меню!

– Лучше бы нам обсудить, как избавиться от «слепой» напасти. Понять, почему наши люди болеют, – печально проговорила Царевна.

– А! Это известно, отчего. Домовой есть тут у нас. Вот он и сеет заразу. Я все знаю!

– Если все знаете, скажите, где найти зеленую лестницу, – проворчал Художник.

– Зеленая лестница?! – старушка так и позеленела от злости.

С минуту она молчала, но вскоре переспросила:

– Какая-такая еще зеленая лестница?!

– Та, что ведет из дворца наружу.

– Я здесь много лет. У нас такой лестницы нет!

– Не спорьте за столом. Обсудим позже, – спокойно и уверенно приказала госпожа.

Все стихло, и остаток обеда прошел почти в молчании, в односложных пустых словах. Каждый из участников думал о своем, и мысли эти были такого свойства, что их было лучше не произносить вслух.