Читаем Зеленая лестница для Царевны полностью

Обед закончился, и Ключница вместе со слугами проводила Царевну в ее покои, на послеобеденный сон. Эта пауза в середине дня была традицией в семье госпожи. Отец Царевны, Государь, правил большой цветущей страной. Его наследником был старший сын, брат Царевны. Дворец царской семьи являлся украшением Стольного города. Царевна могла бы прожить там всю жизнь, но она всегда хотела иметь что-то свое. Поэтому ей и выделили Светогор. Поселившись в его центральном дворце, она зажила своим умом, но перенесла сюда все обычаи большого двора. Как сейчас жили Стольный город и царская семья? Царевна не знала. Иногда она видела из окна почтовых птиц, но они никогда не садились на подоконник. Однажды ей довелось разглядеть даже торжественную процессию, проехавшую мимо. Это был царский поезд, и там могли быть ее родители, но путники не заметили жилище дочери и даже не вспомнили, что ему положено находиться где-то недалеко.

Увы, дворца не существовало для внешнего мира. Но внутри него традиции все еще соблюдались. Проводив Царевну до дверей ее спальни и удостоверившись, что юная Горничная на месте, Ключница почтительно обратилась к госпоже:

– Отдохните, как следует, дорогая! А как отдохнете, так приходите к нам в Колокольный зал!

– Будете петь там и сегодня?

– Да! Наш дворцовый хор поет теперь каждый день!

– Нет, Ключница. Не смогу прийти. Вечером у меня дела в лазарете.

– Как Вашей душе угодно! А все же знайте, что все наше певчее общество радо приветить Вас, госпожа!

– Хорошо, приду когда-нибудь позже, – пообещала хозяйка дома.

Ключница и другие слуги с низкими поклонами проводили ее на покой.

Как только дверь спальни закрылась за Царевной, улыбка слетела с ее лица. Нахмурившись, госпожа обратилась к Горничной:

– Сегодня заболели новые люди. Как ты сегодня?

– Хорошо, Ваше высочество…

– Будь аккуратна! Не подхвати слепую заразу.

– Постараюсь, Ваше высочество. Разрешите, я помогу Вам.

– Нет, ничего не надо. Ступай к себе. Оставь меня, – распорядилась хозяйка дворца.

Оставшись одна, Царевна сбросила парадную накидку, и накинула на лиловое платье серую шаль, ранее висевшую на узорной ширме. Эта перегородка являлась заслоном, а причудливая мозаика на стене – дверцей. Пройдя по потайному коридору со светильником в руках, хозяйка вступила в главный зал библиотеки. У порога возвышались скульптуры задумчивых философов в хламидах. При появлении госпожи Смотритель, примостившийся на сундуке и что-то уныло жующий, вскочил и поспешно вытер руки о полотнище.

– Здравствуй, любезный, ступай! Хочу побыть одна.

Слуга немедленно вышел. Царевна углубилась в прохладное помещение библиотеки, заботливо наполненное Матушкой-Царицей после постройки палат. Всюду красовались полки да сундучки с множеством свитков и рулонов. А резной шкафчик в углу скрывал затейливый розовый ларец, который девушка поставила на желтый столик. В сундучке хранилась массивная старинная книга с обложкой из белой кожи, украшенной самоцветами. Как только Царевна открыла ее, предварительно положив на крышку ларца, страницы книги приветливо зашелестели.

– Книга Судеб! На месте, – удовлетворенно заключила госпожа.

Потом она возвысила голос:

– Здравствуй, Книга Судеб!

Книга с готовностью зашелестела листами.

– Здравствуй, Печальная Царевна!! Назови число, которое я задумала!

– Одиннадцать! – девушка ответила сразу, так как не раз совершала этот ритуал, и Книга постоянно загадывала одни и те же числа.

– Верно! Говори свой вопрос.

– Как излечиться от Слепоты?

– От нее нельзя излечиться. Если это не все, назови задуманное число!

– Два!

– Верно! Твой вопрос!

– Есть ли во дворце Зеленая лестница, что ведет наружу?

– Да! – мелодично и звонко прощебетала Книга.

– Благодарю! Есть еще вопрос.

– Назови задуманное число!

– Три.

– Верно! Да?

– Как найти эту лестницу?!

– У нее нет постоянного места. Она открывается в разных местах. Нужен двуручный меч Светозар! Он укажет на лестницу!

Царевна потемнела лицом.

– Книга! Меч Светозар, что подарил мне отец, давно пропал. Где найти его?!

– Назови число!

– Восемь!

– Нет! Попробуй в следующий раз. Но это сложный вопрос, – отказалась Книга.

Ее страницы зашептались друг с другом, вещунья закрылась, и снова повисла тишина.

С тяжелым сердцем убрав волшебную Книгу, Царевна вернулась в свои покои. Спать госпоже не хотелось, и она прошла в уютный будуар, который устилали пушистые ковры. Там у стены стояла большая арфа. Присев на изящный стульчик, девушка стала перебирать струны, и полилась мелодия.

Если сердцу и легко, и просто.

То и день приятней и светлей.

Скоро мы увидим чудо-мостик,

Что сердца скрепляет у людей.

О, не думай, шаток или прочен,

Лишь иди вперед, спеши бегом.

Как с капелью листики из почек.

Радость одного растет в другом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Сказки народов мира / Проза / Классическая проза / Русская классическая проза