Зеленая мумия

— Что могло ее так задержать? — поинтересовалась молодая хозяйка у жениха, на что молодой человек ответил, что не имеет об этом ни малейшего понятия и не больно-то этим тревожится. Мисс Кендал возразила:

— Тебе-то стоило бы тревожиться, дорогой мой Арчи. Ты же понимаешь, что если госпожа Джашер не придет на ужин, тебе придется уйти.

— Почему это? — надувшись, поинтересовался молодой человек.

— Люди будут разное говорить.

— Пусть болтают. Меня это ничуть не заботит.

— Меня тоже, глупыш. А вот моего отца… Он очень расстроится, если люди начнут шептаться у него за спиной.

— Моя дорогая Люси, — тут Арчибальд обнял девушку за талию. — Не понимаю, почему ты должна бояться профессора. Он всего лишь твой отчим. Кроме того, ты никогда не слушаешь, что он говорит. Так или иначе, мы скоро станем мужем и женой, и тогда он может хоть удавиться.

— Но я не хочу, чтобы он давился, — со смехом ответила девушка. — Он всегда был добр ко мне и был прекрасным отчимом, хотя мог бы вести себя совершенно иначе. С другой стороны, у профессора дурной нрав, и если до него дойдут какие-нибудь неприятные слухи о нас, он начнет грубить мне, а это весьма неприятно. А пока мы не поженились, я бы хотела обойтись без такого рода неприятностей.

— А ведь мы можем пожениться в любой момент, — неожиданно сказал художник.

— А как же твои доходы? Ты решил проблему?

— Нет, конечно, но…

— То-то и оно. Тебе нужно время, чтобы вернуть деньги, которые ты одолжил своему расточительному дядюшке.

— Однако я должен сказать, что дяде Саймону повезло, и он, похоже, скоро окончательно рассчитается.

— Ты уверен?

— Вчера я получил от него письмо. Он пишет, что разбогател и в ближайшие дни вернет мне все долги. Сегодня утром я отправился в Лондон, навел справки, и все оказалось именно так: мне причитается несколько тысяч, дядюшка Саймон обеспечен до конца своих дней, а мои триста фунтов в год в безопасности.

— Выходит, мы сможем пожениться! — радостно воскликнула мисс Кендал.

— Когда пожелаешь — хоть завтра.

— Лучше в январе, сразу после Рождества, — предложила Люси. — Потом мы отправимся в Италию, а вернувшись, обоснуемся в Лондоне. Арчи, мне жаль, что я так плохо думала о твоем дяде. Он повел себя гораздо лучше, чем я опасалась. И что самое важное, он больше не станет требовать помощи! Ведь он же не станет, правда?

— Если даже он ко мне обратится, то больше ничего не получит, — твердо ответил Хоуп. — Пока я был холостяком, я еще мог помогать ему, но теперь, когда я буду женат, то должен буду заботиться о своей супруге. — Тут он на мгновение замолчал, обняв возлюбленную. — Теперь все хорошо, милая. Мы отправимся в Италию, проведем там медовый месяц и не станем спешить назад. Не станем возвращаться, пока не поссоримся.

— В таком случае мы рискуем провести в Италии всю жизнь, — прошептала Люси, сверкая глазами. — Но хотя бы через год нам все же придется вернуться, чтобы занять студию в Челси.

— А почему именно в Челси? Почему не в Гартли? Разве профессору не будет одиноко?

— Нет, не будет. Я ведь говорила тебе, что госпожа Джашер хочет выйти за него замуж.

— А что, если он не пожелает брать ее в жены?

— Мало ли, чего он желает, — ответила Люси с истинно женской мудростью. — Рано или поздно, она его уломает. Кроме того, я хочу начать новую жизнь. А когда я стану твоей женой, а госпожа Джашер — женой моего отчима, без сомнения, все пойдет по-другому.

— Я тоже надеюсь на это, — с любовью в голосе проговорил Арчи. — Я хочу, чтобы ты была со мной, и не желаю делить тебя ни с кем. Но время уже позднее. — Тут он достал часы. — Уже скоро девять, а я хочу есть. Разве мы не можем поужинать?

— Только когда прибудет миссис Джашер, — чопорно возразила девушка.

— О боже!..

Хоуп, сердитый от голода, начал было бранить вдову за непунктуальность, но тут внизу в холле хлопнула дверь — кто-то пришел. Не сомневаясь, что это Селина, Люси выпорхнула из комнаты и направилась вниз, чтобы приветствовать ее, — девушке не терпелось усадить Арчи за обеденный стол. Молодой человек, в свою очередь, задержался в дверях гостиной, готовый поздороваться с вдовой, когда она войдет. Однако вместо обычного «Добрый вечер!» Люси вдруг вскрикнула, а потом Арчибальд увидел, что она поднимается назад в сопровождении профессора Браддока. Он сразу понял, что, скорее всего, у них с невестой будут неприятности, так как они находились в доме наедине, хотя условности жизни в этом укромном уголке Англии такого не позволяли. А Браддок, в свою очередь, рьяно придерживался традиций.

— Не знала, что вы вернетесь этим вечером, — лепетала Люси, входя в гостиную вместе с отчимом.

— Я приехал на шестичасовом поезде, — объяснил египтолог, раскручивая большой красный шарф, замотанный вокруг его шеи. Потом он с помощью дочери попытался стянуть пальто. — Ха, Хоуп, добрый вечер…

— И где же вы были три часа? — поинтересовалась девушка, бросив пальто отчима на спинку стула.

— У госпожи Джашер, — объявил Джулиан, вытянув руки к камину. — Так что это я виноват в том, что вы ее сегодня так и не дождались. Вот так-то, молодые люди.