Зеленая жемчужина. Мэдук

На площади появлялись и персонажи другого сорта: квартет меланхолических жрецов из храма Атланты, моряки и купцы со всех концов света, редкий посредник-иссей, направлявшийся инспектировать груз, барон и его супруга, совершившие вылазку в город из суровой горной цитадели, пастухи с альпийских лугов и мелкие фермеры из лесистых долин Тих-так-Тиха.

Покончив с завтраком, Шимрод оставался за столом и бросал в рот одну виноградину за другой, размышляя о дальнейшем направлении своего расследования.

Размышления не помешали Шимроду заметить молодую темноволосую женщину, бодро шагавшую по площади в оранжево-коричневой юбке и светло-розовой блузе, горевших в солнечных лучах. Шимрод сразу узнал служанку Меланкте, одновременно выполнявшую обязанности ее кухарки и горничной. Она несла пару пустых корзин и, несомненно, направлялась на рынок.

Вскочив на ноги, Шимрод последовал за ней. Остановившись у лавки торговца фруктами, служанка принялась выбирать апельсины из расставленных у прилавка лотков. Понаблюдав несколько секунд, Шимрод приблизился к ней и прикоснулся к ее локтю. Непонимающе оглянувшись, служанка не узнала волшебника в незнакомом обличье.

– Мне нужно с тобой поговорить, – тихо сказал Шимрод. – Давай отойдем в сторону.

Служанка с сомнением отступила. Шимрод сказал:

– Мое дело связано с твоей госпожой. Я тебе ничего плохого не сделаю.

Встревоженная служанка неохотно отошла от лавки на несколько шагов:

– Что вам нужно?

– Не помню, как тебя зовут, – по-моему, ты никогда не называла мне свое имя, – Шимрод пытался придать голосу самый успокоительный тон.

– Меня зовут Лилья. Откуда вы меня знаете? Я вас не помню.

– В свое время я наносил визиты твоей госпоже. Ты открывала мне дверь. Неужели не помнишь?

Лилья присмотрелась к лицу Шимрода:

– Кажется, я вас где-то видела, но, честно говоря, не припомню, где именно. Наверное, это было давно.

– Это было давно – но ты все еще в услужении у Меланкте?

– Да. Не могу на нее пожаловаться – по меньшей мере она не делает ничего такого, что заставило бы меня от нее уйти.

– С ней легко иметь дело?

Лилья печально улыбнулась:

– Она почти не замечает мое присутствие или отсутствие. Ей не понравилось бы, однако, если бы она узнала, что я тут стою и сплетничаю о ее делах.

Шимрод протянул служанке серебряный флорин:

– То, что ты мне скажешь, предназначено только для моих ушей, и тебя никак нельзя будет назвать сплетницей.

Лилья осторожно взяла монету:

– По сути дела, госпожа меня беспокоит. По-моему, она немного не в своем уме. Я ничего не могу понять в ее поведении. Она часто сидит целыми часами, глядя в море. Я выполняю свои обязанности, а она не обращает на меня внимания – словно я невидимка.

– Она часто принимает посетителей?

– Редко. Но сегодня утром… – Лилья в нерешительности прервалась и оглянулась.

– Кто ее навестил сегодня утром? – подбодрил ее Шимрод.

– Он пришел рано: высокий бледный человек со шрамом на лице. Мне показалось, что он ска. Он постучал, я открыла дверь. Он приказал:

– Передай госпоже, что пришел Торкваль! – Я отступила, он прошел в вестибюль, а я пошла передавать его слова леди Меланкте.

– Она удивилась?

– По-моему, она не ожидала этого гостя и была не слишком довольна его визитом, но нельзя сказать, чтобы она очень удивилась. Она колебалась только пару мгновений, после чего вышла в вестибюль. Я последовала за ней, но задержалась за шторой, чтобы незаметно на них посмотреть, вы понимаете. Они стояли и разглядывали друг друга, а потом Торкваль сказал: «Мне говорят, что я должен выполнять твои поручения. Что тебе об этом известно?»

Леди Меланкте ответила: «Я ни в чем не уверена».

Торкваль спросил: «Ты меня не ожидала?» – «Меня предупреждали – но при этом ничего не объясняли, и мне нужно подумать, – ответила госпожа. – Уходите! Если у меня будут для вас поручения, я об этом сообщу».

Торкваля эти слова, кажется, позабавили: «И как ты это сделаешь? –  «С помощью особого сигнала. Если потребуются ваши услуги, я выставлю черную вазу на стену у ворот. Когда вы увидите черную вазу, можете снова приходить». На это Торкваль улыбнулся и поклонился – при этом он выглядел почти по-княжески. Без дальнейших слов он повернулся и вышел из дворца. Вот что случилось утром. Рада вам об этом рассказать, потому что Торкваль меня пугает. Совершенно ясно, что от него у моей госпожи могут быть только одни неприятности.

– У вас есть основания для опасений, – подтвердил Шимрод. – Тем не менее Меланкте, если бы захотела, могла бы не связываться с Торквалем.

– Не мне судить.

– Она теперь дома?

– Да. Как всегда, сидит и смотрит в море.

– Я ее навещу. Может быть, мне удастся все уладить.

– Ни в коем случае не говорите ей, что я обсуждала с вами ее дела! – забеспокоилась Лилья.

– Конечно нет.

Лилья вернулась к лавке продавца фруктов, а Шимрод направился с площади на прибрежную дорогу. Его подозрения подтвердились. До сих пор участие Меланкте в назревавшей интриге было пассивным и могло таковым оставаться в дальнейшем; тем не менее в том, что касалось Меланкте, предсказуемой была только ее непредсказуемость.