Зеленая жемчужина. Мэдук

Шимрод смотрел на север – туда, где на берегу виднелся белый дворец. Он не видел причин для задержки, кроме его собственного нежелания оказаться лицом к лицу с Меланкте. Волшебник заставил себя идти по пляжу решительными размашистыми шагами и вскоре оказался у беленой каменной стены. На стене не было никакой черной вазы.

Шимрод прошел через сад, поднялся к двери, поднял дверной молоток и отпустил его.

Никто не ответил.

Шимрод снова постучал, и опять безрезультатно.

Судя по всему, во дворце никого не было.

Медленно отвернувшись от двери, Шимрод спустился на пляж, встал в проеме ворот и посмотрел по сторонам. Неподалеку он заметил неторопливо приближавшуюся с севера Меланкте. Волшебник не удивился – такой он всегда видел ее во сне.

Шимрод ждал. Белый песок пылал под ярким солнечным светом. Меланкте была уже рядом – стройная молодая женщина, темноволосая, в белом платье до колен и сандалиях. Бросив на Шимрода один безразличный взгляд, она прошла через ворота в сад; когда она проходила мимо, Шимрод почувствовал неизменно сопровождавший ее едва уловимый аромат фиалок.

Меланкте поднялась к двери. Шимрод угрюмо последовал за ней во дворец. Меланкте прошла из вестибюля в длинную гостиную с широкими арочными окнами, выходящими на море. Подойдя к окну, она стояла и задумчиво смотрела в горизонт. Шимрод остановился у входа, глядя по сторонам и оценивая обстановку. Помещение почти не изменилось с тех пор, как он побывал здесь в последний раз. Стены были чисто побелены; на выложенном плиткой полу лежали три ковра контрастной оранжевой, красной, черной, белой и зеленой расцветки. Кроме стола, нескольких массивных стульев, софы и серванта, в гостиной не было никакой мебели. На стенах не было украшений; в помещении не было никаких предметов, позволявших угадать точку зрения Меланкте или намекавших на какие-либо ее наклонности. Яркие, внушавшие ощущение бодрости ковры, по-видимому, были приобретены у торговца, импортировавшего их с Атласских гор. Почти наверняка, по мнению Шимрода, их купила и расстелила служанка Лилья, в то время как Меланкте не обратила на них практически никакого внимания.

Наконец Меланкте обернулась к Шимроду, растянув губы в странной кривой улыбке:

– Говори, Шимрод! Зачем ты пришел?

– Ты узнала меня, несмотря на маскарад?

Меланкте, казалось, удивилась:

– Маскарад? Я не заметила никакого маскарада. Ты – Шимрод, такой же кроткий, наивный и нерешительный, как всегда.

– Значит, маскарад ни к чему, – заключил Шимрод. – Я не умею скрывать внутреннюю сущность. А как насчет тебя? Тебе удалось найти свою внутреннюю сущность, Меланкте?

Меланкте беззаботно махнула рукой:

– Все это пустая болтовня. У тебя есть ко мне какое-нибудь дело? Сомневаюсь, что ты явился, чтобы анализировать мой характер.

Шимрод указал на софу:

– Давай присядем. В ногах правды нет.

Меланкте безразлично пожала плечами и опустилась на диван; Шимрод уселся рядом:

– Твоя красота не изменилась со временем.

– Я устала от комплиментов.

– Когда мы встречались в последний раз, у тебя вызывали восхищение ядовитые цветы. Эта причуда еще не прошла?

Меланкте покачала головой:

– Таких цветов больше нет. Я часто о них вспоминаю – в них было что-то непреодолимо привлекательное. Ты не согласен?

– В них было что-то завораживающе отвратительное, – сказал Шимрод.

– Мне так не казалось. Они отличались удивительным разнообразием оттенков и необычными ароматами.

– И все же – поверь мне! – это были цветы зла, если можно так выразиться. От них исходили запахи разложения.

Меланкте улыбнулась и снова покачала головой:

– Моему пониманию недоступны надоедливые абстрактные рассуждения. Сомневаюсь, что твои попытки меня убедить к чему-нибудь приведут – мне станет скучно, вот и все.

– Любопытно было бы узнать: тебе вообще известен смысл понятия зла?

– Любое слово имеет то значение, которое ему придают.

– Это абстрактное рассуждение. Но ты понимаешь разницу между, скажем, добротой и жестокостью?

– Никогда не думала о таких вещах. Почему ты задаешь эти вопросы?

– Потому что, как это ни странно, я пришел, чтобы изучить твой характер.

– Опять? Зачем?

– Мне любопытно узнать, чего в тебе больше, добра или зла?

Меланкте пожала плечами:

– С таким же успехом я могла бы спросить, рыба ты или птица – ожидая при этом, что ты воспримешь этот вопрос всерьез.

Шимрод вздохнул:

– Предположим. Тебя устраивает твой образ жизни?

– Я предпочитаю такую жизнь ее отсутствию.

– И чем же ты занимаешься каждый день?

– Смотрю на море и в небо. Иногда брожу по колено в прибое и рисую узоры ступнями на песке. А по ночам гляжу на звезды.

– У тебя нет друзей?

– Нет.

– И что тебя ждет в будущем?

– Будущего нет, есть только настоящее.

– Не уверен, что это так, – сказал Шимрод. – Это всего лишь полуправда.

– И что же? Полуправда лучше, чем отсутствие правды, не так ли?

– Не могу полностью согласиться с твоим представлением, – возразил Шимрод. – Я человек практичный. Я пытаюсь контролировать события, которым еще предстоит стать «настоящим», вместо того чтобы пассивно подчиняться обстоятельствам.

Меланкте холодно пожала плечами: