Зеленый дельфин. Повесть-фантазия

- Однажды под вечер нас куда-то повезли на таком чудном фургоне без лошадей, - вспомнил Шкипер. - Мы увидели улицы в странных огнях и множество бегающих без лошадей фургонов. И мне показалось, что мы попали в книгу какого-то строгого ученого - так все вокруг было упорядоченно, так все разлинеено, расчерчено… А ты из какой книги?

- Я… Я, право, здесь случайно. Но зачем вас?…

- Наверное, для того, чтобы эффектнее с нами разделаться, - хмыкнул Шкипер.

- Любезный сеньор, - промолвил Дон Ких, и Пипл замер, услышав его приглушенный голос. - Вы родились с лицом шута, но одежда ваша ни о чем не говорит. Позвольте все же узнать, кто вы?

- Я и есть шут.

- Скажите, достопочтенный шут, живет ли в этом краю, куда мы попали, дух отважного благородства? Есть ли здесь люди, способные с открытым забралом защищать обиженных, утесненных и непонятых? Под градом насмешек и плевков отстаивать истину?

- Есть, конечно, есть! - горячо сказал Пипл. - Только им, ох как трудно! Потому что день и ночь поют над ними колыбельную, глаза их слипаются, а рты раздирает зевота.

- А обжигает ли сондарийцев любовь? - улыбнулась Джулия, положив голову на плечо Рома. - Или они превратились в ледышки?

- Любовь дремлет и тлеет в укромных уголках и лишь в сердцах немногих полыхает костром, - вздохнул Пипл. - Люди стали скупы: боятся тратить себя друг на друга.

- Не потому ли, что они разучились мечтать? - предположил Шкипер.

- Увы, и поэтому. Если у человека вдруг вырастают крылья, его признают уродцем, а крылья спешат ампутировать на операционном столе… Но есть в Сондарии кварталы, которых не коснулись душевная лень и сонливость. По ночам, когда город смотрит фильмосны, жители этих кварталов идут на окраину и там, где почти нет огней, любуются звездным небом. В такие минуты они слышат то, чего не слышат те, кто не может оторваться от сонографов: морской прибой. Да, они слышат шум моря, хотя никто никогда не видел его.

- Как это они не видят моря, если живут на его берегу? - изумился Шкипер. - Я и сейчас чую его близость всей своей толстой кожей!

- Это долгий разговор. так сразу не все вам и будет понятно. - Пипл задумался. Потом со вздохом спросил: - Однако, что будет, если Благородство, Любовь, Мечта исчезнут совсем? Недоброе затеял Умноликий. И что ему нужно от меня?

- Разве до сих пор не догадался? - усмехнулся Шкипер. - Ты должен казнить нас.

- Я? - опешил Пипл. - Но почему я?

- Потому что это будет не простая казнь. Это будет казнь смехом. Ведь смех - древнее оружие клоунов. Скоро тебя поставят перед выбором: смерть или смех.

Медленным, недоуменным взглядом обвел Пипл своих соседей-пленников. Но они как-то сразу потеряли к нему интерес - будто кто-то намеренно отключил от него их внимание.

- Заржавели доспехи, но сердце идальго не ржавеет под самым унылым дождем, - бормотал Дон Ких. Рыцарь сидел на полу и, вытянув тощие ноги, о чем-то грезил. Любовались друг другом Ром и Джулия. А Отважный Шкипер, минуту назад насмешливый и едкий, прислушивался к чему-то. Не к гудящим ли в нем ураганам?

- Смерть или смех? - повторил про себя Пипл. - А попросту - кошелек вместо совести. Умереть человеком или превратиться в зверя, в одно из тех животных, которые померещились близнецам из окна колледжа? Какой же тут выбор? Все ясно.

РЕШЕНИЕ ЭЛЬЗЫ КНЭП

- Я слышу, как он зовет меня! Ему нужна моя помощь! - Тетушка решительно сдернула с плеча полотенце.

- Ха, так тебя и пустят во Дворец, - хмыкнул Чарли, выскребая ложкой пенную витаминную кашу. - Думаешь, если мне повезло, так и любой может попасть туда? - Он с превосходством взглянул на служанку.

- Я знаю, как пройти, - упрямо тряхнула головой тетушка. Розовые бантики над ее ушами подтвердили: «Знаем, знаем!». Она обернулась к двери - не слышит ли кто? - и негромко сказала: - Через час выходите к воротам.

- А что будет? - Чарли зевая вылез из-за стола. - Что будет, когда ничего интересного уже быть не может? И так все замечательно.

- Увидите. - Тетушка подошла к нему, пригладила его челку. - И когда ты проснешься? - сказала с досадой.

- Здрасте! Разве я сплю? Эти пилюли счастья глотают многие. Выходит, все спят?

- То-то и оно, - вздохнула тетушка, снимая фартук. - А ты не горюй, - обернулась она к Альту. И не верь глупостям Чарли. Я скоро вернусь. Если ничего не случится. Может, и впрямь помогу Пиплу. Без него нам будет худо. - Погладила мальчика по голове и пошла наверх переодеваться.

Из дому вышла в спортивном костюме. Через плечо - сумка на длинном ремне, как в давние времена битком набитая лакомствами для животных.

Тревожно и настороженно екнуло сердце, когда очутилась в знакомом округлом фойе. На миг замерла и жадно вдохнула такие родные и уже как бы ставшие чужими запахи. Где-то рядом трубил слон, тявкали собачки и лисы, фыркали лошади. Она пошла на эти звуки и вскоре оказалась перед вольером.

- Ешьте, милые, ешьте, - бормотала, бросая зверям пряники, орехи, конфеты, купленные на улице Жареных Уток. Слева раздался звучный щелчок шамберьера. К ней спешили Эластик и Ланьо, который подрабатывал здесь электриком.