Зеленый луч, 2017 № 01

— Нет, — покачала головой женщина. — Какая чудесная у Вас Лушка.

— Спасибо, — повторила Вера и опять спрятала малышку.

Валерий Петрович обнял Веру и сжал ее так крепко, что она проснулась, освободилась от тяжести его руки, повернулась на бок, погладила его по щеке и снова уснула…

Часть II Богиня смерти

Баба Сима бежала по Верхнему парку, по самому краю его, над обрывом, скрываясь за высокими кустарниками, в низко опущенных ветвях плакучих ив. Не могла же она выйти на люди в одной ночной рубашке, как и не могла вспомнить — почему она оказалась на улице, так далеко от дома в таком виде. Да и понять — куда и зачем она бежала — тоже не могла. Добежав до Ореанды, она решила спуститься с горки и, не рискнув выйти на лестницу, поскольку на той лестнице обычно всегда было полным-полно народа, стала спускаться прямо по склону, благо земля здесь была исчерчена проступающими на поверхность мощными корнями деревьев, кои успешно заменили ей ступеньки. Таким образом, она быстро оказалась в Нижнем парке.

Растительность на противоположной стороне Нижней аллеи была куда как гуще, и бабе Симе пришлось перебежать широкую заасфальтированную дорогу. К счастью, никто не обратил внимания на бегущую в одной сорочке старушку. Она прислонилась к стволу клена, отдышалась и посмотрела по сторонам.

В фонтане у восточных ворот парка стояла огромная женщина, такая огромная, что вода в бассейне не доставала ей даже до щиколоток. Она стояла лицом к бабе Симе, но лица ее баба Сима не видела, так как та склонилась донизу, что-то стирая в бассейне, что-то темно-вишневое…

«Мой халат», — поняла баба Сима.

Она вышла из своего укрытия и вежливо обратилась к великанше:

— Извините, пожалуйста, не знаю Вашего имени-отчества…

Великанша выпрямилась, потрясла головой, освобождая свое хмурое, скуластое и большеносое лицо от рыжих непричесанных волос, и представилась хриплым голосом: — Бадб.

— Очень приятно, Серафима Матвеевна. — Баба Сима слегка поклонилась. — Простите, но это мой халат…

Бадб ничего не ответила ей.

— Будьте так любезны, отдайте его мне.

— Нет, — резко сказала Бадб, и снова низко наклонившись, стала полоскать халат.

— Простите, — пробормотала баба Сима и скрылась под тяжело вздохнувшими кронами.

За деревьями, что росли по периметру площадки с фонтаном, она обошла Бадб и встала у нее за спиной. На прямом железном мостике, лежавшем прямо на кромке бассейна по центру его, была навалена большая куча уже чистого, отжатого белья. Туда же, видимо, Бадб хотела бросить и темно-вишневый халат, но так как она его бросила не обернувшись, не глядя, слишком сильно, халат, перелетев через мостик, плюхнулся в воду. Баба Сима вышла из своего укрытия и, стараясь ступать неслышно, подошла к бассейну. Посчитав шепотом ступеньки, ведущие вниз: «Один, два, три…шесть», она очутилась по грудь в воде. Волны, идущие от Бадб, энергично полощущей какую-то другую одежду по ту сторону мостика, сами принесли бабе Симе ее халат. Выйдя на сушу, хорошенько отжав халат, встряхнув его несколько раз, после чего удивительным образом халат оказался сухим, она наконец-то оделась и выбежала на аллею.

И побежала домой. И хотя погони за ней не было, и вообще, судя по всему, Бадб и не заметила, ни пропажи халата, ни побега бабы Симы, она все равно бежала. Как можно быстрее бежала домой. Бежать ей пришлось по всему Нижнему парку, от восточных его ворот к западным.

Все статуи Нижнего парка вышли на аллею и приветствовали ее. Опустил лук Стреляющий в орла, вышел, прихрамывая, Мальчик вытаскивающий занозу, расцепились Борющиеся Купидоны и летали невысоко над клумбой, бегали друг за другом олени; из галереи вышли Афродита, Венера, Фортуна и Амазонка, сели на ступеньки, обнявшись. Фигуры Верхнего парка — и Малыш, и Геракл, и Аполлон, и Мальчик у Фонтана — все стояли на склоне, на самом верху его, махали руками бабе Симе и что-то кричали. Все радовались, только орел, сидевший на груде камней, превратился вдруг в ворону и спрятал голову под крыло…

— Дурной сон, милостливый Бог, — проснувшись, перекрестилась баба Сима.

Часть III Декаданс

Надо было выманить Катю из торговой галереи. Слишком долго ходит она, поглаживая колонны, теребя бусы из янтаря, звеня браслетами на ногах…

То тут, то там попадались на дорожках Верхнего Парка декоративные невысокие квадратные столбы из камня, простовато украшенные прямыми линиями и маленькими кружочками, лирами и трубами. Ангелу они напоминали менгиры. Своим синим карандашом он нарисовал на них стрелки, чтобы указать Кате путь, что приведет ее к Ореанде. Но так как столбов не хватило, пришлось добавить настоящих шотландских менгиров. И Катя не спеша пошла к Ореанде, собирая кленовые листья и тихо напевая. Вдруг дорогу ей перебежала какая-то бабушка в одной ночной рубашке. Катя окликнула ее, хотела предложить ей свой красный плащ с серебряной бахромой, но та ее не услышала и убежала. Катя подошла к Ореанде с запада и подниматься ей пришлось по оставшимся шести ступеням старинной развалившейся деревянной лестницы.