Зеленый остров

Планов было много. Для вдумчивого чтения и конспектирования был намечен список книг. Заведены толстые, в коленкоровых переплетах тетради для записи особенных словечек, то и дело мелькавших в разговорах токарей, для упражнений в литературных приемах, для записывания словесных пейзажей и портретов. Еще было намечено научиться за лето читать без словаря по-английски, наизусть выучить «Евгения Онегина» и, самое главное, написать большую, серьезную, вовсе не для газеты вещь: повесть или пьесу из школьной жизни.

Вымокнув под дружным ливнем по дороге с завода домой, Игорь радовался: если дождь — отец не потянет на работы в саду, а собственная душа не позовет вечером на прогулку по акациевой аллее. Надо наконец приступить к систематическим домашним занятиям!

Но к вечеру дождь иссяк. Над аэродромным полем прорезалась и стала быстро шириться полоса золотистого закатного неба. Когда из-за края сползавшей к востоку облачной пелены выкатилось солнце, тени домов резко легли по влажному асфальту, их стены ярко зажелтели, а по окнам чистым золотом разлился солнечный свет. И когда этот свет ворвался в окно комнаты, где сидел над своими тетрадками Игорь, решимость будущего студента филфака оказалась сломленной. Проклиная себя за малодушие, Игорь извлек из шкафа выходные брюки и рубашку…

Все то же томительное одиночество ожидало его в зеленом коридорчике аллеи, да как радостно распер грудь влажный и пахучий вечерний воздух! Никто не ждал его в тот вечер на аллее, но упругими, быстрыми шагами направился Игорь к шеренгам акации.

Аллея уже заполнилась гуляющими парочками: девчонки с простовато-приукрашенными личиками, лохматоголовые кавалеры из заводского поселка. И вдруг среди этой публики Игорь увидел как будто родное лицо!

Гордость, от которой так непривлекательно вытянута была физиономия Игоря, тягостное чувство разочарованности — все исчезло, когда Игорь увидел Дягилеву и Коршункова. Легкое желтое платье Зои проминалось от встречного ветерка. Теплым светом жизнелюбия сияло ее лицо. Сергей не спеша шагал рядом, не касаясь Зои; изредка вскидывал руку, срывал листья и растирал их в пальцах. Как и Зоя, он сейчас казался Игорю родным человеком: широкогрудый, с открытым мужественным лицом, светлыми волосами, которые ветерок приподнимал пластами.

Восторг и странная нежность заполнили душу Игоря. У него нечаянно вырвалось:

— Здравствуйте, дети мои!

Зоя рассмеялась, по-девчоночьи закинув голову. Сергей улыбнулся скуповато. И ответил:

— Добрый вечер, папаша! Давай присоединяйся, если никуда не поспешаешь.

10

По пути с работы Зоя наметила заплатить за садик и квартиру. Из троих работников приходной кассы на месте оказалась только пенсионного возраста женщина, маленькая, сморщенная, то и дело заходившаяся от кашля. Хвост к окошку кассы был изрядным. Очередь пугает потерей привычного ритма: идешь, спешишь, и вдруг тупое ожидание. Легко в очередях тем, кто умеет завести разговор с незнакомым человеком. Зоя этого совершенно не умела.

На ее робкий вопрос: «Кто последний?» — обернулась женщина в строгом платье-костюме, немолодая, но еще статная, с гладкой кожей лица и подкрашенными волосами. В решительном взгляде серых глаз, в четкости лица Зое почудилось что-то знакомое.

— За мной будете, — ответила женщина и отвернулась. Но тотчас снова обратила взгляд на Зою — пристальный и недобрый. Не понимая и тревожась, Зоя потупилась.

— Значит, все-таки стыдно стало? — укоризненно спросила женщина.

«Да это же Сережкина мать!» — догадалась Зоя.

— А я в вашу стыдливость абсолютно не верю! — продолжала Нина Федоровна Коршункова. — Притворяетесь, милочка! Так вот знайте: порядочные женщины так, как вы, не поступают!

«Еще скандал устроит!» — испугалась Зоя.

Нина Федоровна отвернулась, но стояла неспокойно. Покачивала головой, встряхивала плечами, переступала на месте, словно надеялась этими движениями унять волнение души. Зоя прикидывала, нельзя ли перенести оплату квартиры и детсада на другой день. Но в приходной кассе очередь не выводилась: здесь давно не хватало кассиров. «Да ведь я ни в чем перед ней не виновата! — старалась внушить себе Зоя. — И зачем она так — при посторонних людях!»

Видно, пауза нужна была и самой Нине Федоровне, чтобы собрать силы для полной победы. Вновь обернувшись, она сказала с обидой:

— Если у вас дочь без отца, так при чем здесь мой Сережа? Он ведь еще такой молодой, ему свою жизнь нужно устроить, а вы морочите парню голову. Это же просто безнравственно!.. Тем более что у Сергея давно есть невеста.

Голос Нины Федоровны был певуче-цельным, без дребезжания. И наполнен он зрелой силой, которая настолько встревожила Зою, что не сразу дошел до нее смысл сказанного.

— Вы не смейте сбивать его с толка! — продолжала Коршункова. — В вашем положении нельзя забываться!