Зелимхан

ягнята, накормил овчарку и только тогда вернулся в дом.

** *

В субботу на рассвете абреки, собравшиеся по

призыву Зелимхана, миновав густые леса мескар-юртовцев,

остановились на опушке леса у полотна железной

дороги.

— Сколько нас? — приподнявшись на стременах,

оглядел Зелимхан своих товарищей.

— Пятнадцать, — ответил Зока.

— Эльберд, поезжай сейчас на ближайшую станцию

и узнай, когда сегодня пройдет поезд на Грозный. И

сразу возвращайся сюда. Понял?

— Понял, — ответил Эльберд и поскакал в сторону

Гудермеса. Минут через сорок он вернулся. Конь под

ним был весь в мыле. С трудом переводя дыхание, ниль-

хоец сообщил, что поезд идет за ним следом. Как бы в

подтверждение его слов до них донесся протяжный

гудок. Зелимхан подозвал Зоку и оказал:

— Вели товарищам, пусть завалят путь, — и он

показал на штабеля шпал, лежащих у полотна дороги.

— Только давайте побыстрее.

Действительно, нужно было торопиться, так как до

них уже явственно доносился нарастающий грохот

приближающегося поезда.

Поняв, чего хочет Зелимхан, Дуда предложил:

— Я знаю, как его остановить. Разрешите?

Зелимхан /кивнул головой. Тогда Дуда, вынув из

кармана красный носовой платок, нацепил его на

кончик обнаженного кинжала и, размахивая им, пошел

навстречу поезду. Остальные абреки спрятались в лесу, у

самой опушки. Едва успели они опрятаться, как поезд

вынырнул из-за поворота. Дав подряд несколько

тревожных гудков и выпустив струю густого пара из

трубы, машинист затормозил, и длинный состав тяжело

остановился.

Тут же абреки вихрем вынеслись из лесу и

мгновенно окружили паровоз. Видя направленные на них со

всех сторон винтовки, машинист с кочегаром подняли

руки.

— Дуда, вы двое не отходите от них! —

распорядился Зелимхан. — Зока, Эльберд! Вы каждый

возьмите по три человека и стерегите состав с той стороны,

чтобы ни одна душа носа оттуда не показала.

Остальные — за мной! — И, держа в руке браунинг, ха-

рачоевец быстро взобрался по ступенькам в первый

вагон.

В сопровождении четырех абреков Зелимхан,

переходя из вагона в вагон, прошел весь состав. Всех

офицеров они обезоруживали. Обошлось без

кровопролития, хотя многие военные пытались оказать

сопротивление. Отобрав пятнадцать офицеров, Зелимхан

приказал вывести их из вагонов. Потом он подошел к

машинисту и вежливо сказал:

— Езжайте теперь с миром. А если генерал Михеев

поинтересуется причиной задержки поезда, передайте

ему, что харачоевакий Зелимхан отомстил за кровь

невинных крестьян, пролитую ради забавы пьяными

офицерами на грозненском базаре, а также за смерть

славного абрека Аюба.

Поезд медленно тронулся. Офицеров, снятых с

поезда, погнали в степь.

— Зелимхан, —- окликнул харачоевца кто-то из

пленных, — я ведь мусульманин, кази-кумык, — и он

умолк на минуту, словно проверяя, какое впечатление

произвели его слова на главаря абреков, а затем

залпом выпалил:

— Ашхаду аллаха иллалаха ва-ашхаду анна Мо-

хаммадан расуллах...1

— Мусульманин, говоришь? — перебил его харачо-

евец, хмуря брови.

— Да. У меня мать чеченка.

— Значит, ты, возможно, племянник мне?

— Возможно.

— Вот это здорово. А офицером стал не за то ли,

что дед твой предал царю нашего Бей-Булата?

Офицер молчал.

— Так это или нет? — повысил голос харачоевец,

Кази-кумык опустил голову.

— Тьфу, подлец, — сплюнул абрек, — иди к своим.

До сих пор делил с ними удовольствия, теперь раздели

и смерть!..

Весть о том, что Зелимхан отомстил за смерть

крестьян, убитых черносотенцами на грозненском базаре,

с быстротою молнии облетела всю Чечню.

Взбешенный этим сообщением, штаб-ротмистр Ки-

биров срочно вызвал из Шали Шахида Борщикова.

— Читайте, господин Борщиков, читайте вот! —

кричал Кибирев, швыряя ему в лицо газету «Русское

слово». — Где Зелимхан? Я вас спрашиваю, где этот

разбойник?

Борщиков стоял растерянный, осторожно складывая

газету и не зная, что ему с ней делать и что этим хочет

сказать штаб-ротмистр.

— Я не знаю грамоты... А что случилось? —

вымолвил наконец Шахид, протягивая газету Кибирову.

— Не знаете? Неуч! — зло крикнул штаб-ротмистр,

вырывая у него из рук газету. — Вот послушайте: «Бе-

_______________________________________________________

I Я свидетельствую, что нет бога, кроме единого аллаха, и

пророка, кроме Магомета.

зумными зверствами прославился безграмотный

полудикий чеченец Зелимхан, — читал Кибиров, запинаясь

от ярости. — Два дня тому назад он со своими

сподвижниками в районе станции Гудермес остановил

пассажирский поезд, снял с'него группу офицеров и тут же учинил

над ними расправу, якобы в отместку за убитых горцев-

крестьян...» Вот что делает этот подлец у нас под

носом, а вы продолжаете кормить меня обещаниями!

— Ваше высокоблагородие, я делаю все, что в моих

силах, — взмолился Борщиков.

— Ничего вы не делаете, только разговариваете! —

бесновался Кибиров. — В Сибирь вас надо, в Сибирь!

— Как же это ничего не делаю? — Борщиков

поднял полные страха глаза на офицера. — Ведь я же

помог вам изловить его друга Аюба...

— Что мне Аюб! — заорал штаб-ротмистр. — Вы

мне дайте Зелимхана. Вы что, забыли о чем последний

раз с вами говорил генерал Шатилов? Он потребовал

от вас поддерживать личные контакты с этим

разбойником.