Земли за Башнями

Массивный багет украшала доселе невиданная вязь, явно навеянная морем. Картина была посвящена буйству стихии, серым волнам, бьющим по одинокой скале. Ощущалось, что скала высится настолько далеко от берега, что, наверное, отмечает край мира.

– Необычная техника, – сказал Янфат.

– Разбираешься в живописи? – спросил Дерок.

– Не то что бы. Но мне доводилось следить за порядком во время крупной выставки. Почти месяц торговец картинами выставлял свои товары на ярмарочной площади. Я любопытствовал, и он с радостью рассказывал мне о живописи. Знатоком я не стал, но могу сказать, что эту картину писали не кистью.

– Верно. Я даже предположу, что автором её был великан. Его раса была примерно три сажени высотой, жила на севере и занималась мореплаванием. Не знаю, лично ли художник видел Олтара или изобразил его с чьих-то слов.

– Что за Олтар? – спросил Ратибор.

– Так вот же он, на картине. Исполинская акула – самое древнее и огромное существо нашего мира.

Ратибор взглянул на картину новым взглядом. Зная, что искать, он тут же различил в одинокой скале акулий плавник. Отныне Олтар стал отчётливо виден, несокрушимый под мощными волнами. Сокрытая под водой акула казалась колоссальной, один только её плавник был сравним размерами с островом.

– Олтар плавает по окраинам северного моря, – продолжил рассказ Дерок. – Он уравновешивает собой Капчи – исполинского краба, что дремлет на дне южного моря. Так два исполина не дают нашему миру перевернуться.

– Удивительная история, раньше о таком не слыхивал, – пробормотал Ратибор.

– Да. В древних местах полно легенд – только наберись смелости их выискивать.

– Меня больше интересует, – с насмешкой сказал Игун, – как эту картину сюда затащили. Либо стену, либо крышу пришлось бы разобрать. Да и то понадобилась бы сотня грузчиков.

– Сдаётся мне, у Ирэма Дэг Горогита были средства на подобное, – пожал плечами нандиец. – Его неординарность вы ещё оцените, прошу за мной.

Но прежде чем последовать за провожатым, Ратибор замер, остановленный внезапной мыслью. В голову ему пришло что-то мимолётное и неразборчивое, как озарение, не успевшее сформироваться во что-то законченное. Турич не мог понять, что это было, но мысль до того выбивалась из общего ряда, что казалась чужой. Именно такие ощущения были, когда Джовита на секунду касался твоего разума. Но сюда сила бога дотянуться не могла.

Напрягшись, Ратибор пошёл за спутниками, оставившими турича позади. Понять, что с ним случилось, он так и не сумел.

Дерок повёл гостей дальше по коридору. Увлечённость мародёра придала ему сил – в окружении картин и причудливых доспехов он зашагал быстрее, слабость и хромота стали менее заметными.

Идти пришлось через роскошные комнаты, коридоры и, к негодованию Ратибора, винтовые лестницы. Путь через антикварные залежи закончился на открытом балконе, достаточно просторном, чтобы уместить целую беседку, огромные кадки с ныне погибшими растениями и ещё оставить место для целой толпы гостей. Внизу кончался берег, а с балкона открывался прекрасный вид на озеро. Бросалось в глаза, что водоём сильно обмелел, но до сих пор сохранил небывалую величину. Противоположный берег с трудом можно было разглядеть на горизонте, где вздымались горы.

– А это, пожалуй, лучшая диковинка Гамла Вамхаса, – сказал Дерок, подходя к краю балкона.

Речь шла о горне удивительной работы. Установленный на постамент, он представлял собой детальную бронзовую фигуру чудища, длинною в сажень. Зелёная от окиси тварь обладала короткими лапами, пузатым туловищем, и многим напоминала жабу, но шкура её была чешуйчатой, голову украшали бараньи рога, да и хвост был в наличии. Распахнутая пасть исполняла роль раструба, а витой хвост оканчивался мундштуком. Судя по форме последнего, губы хозяина замка не имели ничего общего с губами большинства известных Ратибору рас.

– Здоровенный горн, – хмыкнул Игун. – Тоже от великанов?

– Этого я не знаю. Но знаю, для чего он предназначен. Верите или нет, но на дне озера спит исполин.

– Живой исполин?

– Да, только очень сонный. Не знаю, сколько веков он там лежит, но Ирэм Дэг Горогит установил сей горн специально для того, чтобы его будить.

– Это ж каким идиотом нужно быть, чтобы будить исполинов?

– Никто не стал бы возводить замок под боком у гигантской твари, – согласился с товарищем Ратибор. – Я в эту историю не верю.

Дерок лишь улыбнулся, дотронулся губами до мундштука и легонько дунул. Горн издал короткий гудящий звук, и озеро на него отозвалось. Со дна донеслось басистое, как раскат грома, ворчание, а на поверхность вырвались пузыри воздуха. Примерно на середине озера началось бурление, никак не дающее усомниться в пробуждении колоссального монстра.

Шокированные гости отбежали к дверям, но там и остановились, расслышав смех Дерока. Нандиец остался на месте, переводя взгляд с испуганной троицы на воду, иссечённую кругами. Исполин лишь поворочался во сне, но рокового пробуждения не случилось. Мало-помалу на Гамла Вамхас вернулось спокойствие.