Земли за Башнями

Ратибор загнал себя до того, что за одышкой перестал слышать товарища. Сиплые вздохи поглотили звук шагов, так что Игун вполне мог убежать вперёд и затеряться в чёрном тоннеле.

В ту секунду, когда настала пора валиться замертво, турич замедлился. И в мыслях не было останавливаться – беглец мог позволить себе лишь передышку на ходу. Ратибор упрямо шёл по коридору, его копыта скользили на влажном полу.

От усталости Ратибор перестал нормально соображать. Мысли путались, в голову лезли бред и фантазии. Стоило попасться сухому отрезку стены, как Ратибор тотчас сделал вывод, что Седая Скотница осушила озеро. Теперь она вскроет земную твердь и достанет беглецов, словно дятел личинок. Измождённый Ратибор так уверовал в эту чушь, что удивился, когда она не состоялась.

А потом турич счёл, что бредёт в гордом одиночестве. Втемяшил себе в голову, что Игун выбрался из тайного хода или попросту испарился. Так что бас драконида напугал его:

– Ратибор?

В кромешной тьме голос прозвучал как очередное явление божества. Ратибору понадобилось время, чтобы успокоиться.

– Ратибор?

– Да?

– Нам не из чего факел сделать?

– Не знаю… Нет, не из чего.

– Да, ведь точно. Да и какой смысл? Скоро уже выберемся.

Ратибор был полностью согласен с ходом мысли, пока не осознал, что предположение товарища необоснованно.

– С чего ты решил, что мы скоро выберемся?

– Не знаю. Мне так кажется. Тоннель как будто в гору пошёл.

Турич этого не почувствовал, но спорить не стал. Возможно, просто не осталось сил ни думать, ни говорить. Погрузившись в себя, Ратибор неожиданно наткнулся на остановившегося Игуна.

– Ратибор, скажи…

– Что сказать?

– Скотница не пытается лезть тебе… Ты не слышишь…

– Нет, я не слышу её голоса, – злобно пробормотал Ратибор.

– Выходит, мы оторвались.

Турич грубо толкнул товарища в спину.

– Оторвались? От богини?

Игун вяло шагал вперёд, подгоняемый толчками Ратибора.

– Ты думаешь, – спросил драконид, ничуть не обижаясь, – она найдёт нас здесь?

– Нет, у неё же повозка в тоннель не проедет! А если бы мы дверь прикрыли, так и вовсе оставили бы её с носом! Ты совсем забыл жизнь в Пяти Землях?

Ратибор толкнул товарища с такой силой, что дракониду пришлось впиться когтями в стену, дабы устоять на ногах.

– Ты забыл, как Джовита мог найти любого? Как от него нельзя было скрыться нигде в Пяти Землях?

– Ратибор, сука! Я чуть не упал.

Турич остановился, глядя в темноту перед собой. Злобно сопя, он протиснулся мимо Игуна и поспешил в сторону выхода. Дракониду ничего не оставалось, как последовать за товарищем.

Шествие продолжилось, знаменуемое мерным звуком шагов и подпевающим эхом. Игуну в тягость было молчать, поэтому он снова зашептал:

– Мы узнаем у белоликих секрет маскировки и вернёмся домой. Сможем не бояться Джовиты.

– Угу.

– Ты чего такой?

– Просто так. Нечего болтать – надо идти вперёд.

Драконид вздохнул и сказал доверительно:

– Слышишь, я понимаю, что у тебя на душе. Я помню, как сам жил, гоня прочь собственные мысли. Я помню, как бездумно приходилось жить, боясь, что в твой разум залезет Джовита, и увиденное ему не понравится.

Ратибор не ответил, хотя и понимал, что Игун прав. Драконид продолжил:

– Может быть, тебя так напугала Седая Скотница? Но и её силы не безграничны – мы от неё оторвёмся.

– Хорошо бы.

– Ты так говоришь, будто этого мало.

– Мало. Пока Скотница жива, мне покоя не будет.

– А ты, что же, вздумал убить богиню, чтобы не преследовала? – разозлился Игун. – Привыкни уже, воевода херов, что победить везде и всюду ты не сможешь! Особенно здесь

– Послушай, ты! – взревел Ратибор и развернулся.

Игун наткнулся на товарища, и оба они застыли в яростном напряжении. Если бы могли друг друга видеть, то столкнулись бы взглядами.

– Ты ничего обо мне не знаешь, – процедил турич. – Так что прекрати этот разговор и подумай лучше о том, что Скотница может нагнать нас в любую секунду.

Ратибор наивно полагал, что сможет унять нервы, сорвав зло на товарище. Но сковывающее отчаяние никуда не делось. Всё словно вывалилось из рук и потерялось в темноте. Турич вспомнил кнут Скотницы, что в секунду сломал его топор. Это обезоружило Ратибора во многих смыслах.

Турич чувствовал себя затравленным зверем. Это чувство можно было прогнать, будь у воина оружие, возможность вернуться и принять бой со Скотницей. Ратибор бы никогда на такое не пошёл, но сама возможность успокаивала бы.

Попав в Земли за Башнями Ратибор не сделал, по сути, ни шагу, но уже лишился кольчуги, меча и топора. Остался щит, и только он не дал туричу сдаться. Перед глазами встал образ умбона, исполненного в виде сестринского лица. Из него медленно вырисовалась и сама сестра. Балемила.