Земли за Башнями

По сети тоннелей прокатилась волна возмущений. Подземная раса устроила молниеносный совет, охвативший всё поселение. Ратибор едва ли мог разобрать хоть слово, зато расслышал цокот когтей, приближающийся к двери. Остановившийся по ту сторону парламентёр сказал:

– От чужаков у нас одни беды. Так что убирайтесь, пока мы не натравили на вас демонов.

– И как ты собрался это сделать? – спросил Игун с издёвкой.

– Помолчи, – огрызнулась Сагитта. – Они могут.

– Послушай лебединую девку, – раздался голос могера. – Безрогий асамут исчерпал наше радушие, так что вы уберётесь, не солоно хлебавши.

– Я же сказала, если орон доставил вам неприятности…

Внезапно под землёй грянул слаженный рокот. Могеры потоптались на месте, и пусть шестилапая раса выглядела безобидно, её единство и многочисленность прозвучала угрожающе. Как будто холмы охватило землетрясение.

– Убирайтесь! – повторил парламентёр, когда стих кротовий топот.

Сагитта нехотя выпрямилась и кивнула спутникам. Троица вышла за железный частокол и двинулась вдоль него вокруг деревни.

Игун искоса взглянул на поселение, на чуть заметные землянки, крытые дёрном, на сеть плетёных беседок и арок. Складывалась картина блаженства и некоей деревенской аристократии, но жители оказались неприветливыми ворчунами.

Сплюнув, драконид накинулся на ангелшу с вопросами:

– И чего мы сюда плелись? Ради этого мы обходили другие деревни стороной?

– Ты сам слышал: Абрих был здесь.

– Из услышанного я не понял, куда он направился. А ты?

– Пока нет, – вздохнула Сагитта.

– Почему-то я сразу так и подумал.

Ангелша молча шагала вперёд. К разговору подключился Ратибор:

– Игун прав. Мы зашли в тупик, и если у тебя есть какие-то соображения, то лучше поделись ими.

– Есть, но я пока не уверена…

– Говори сразу – ходить за тобой в неведении мы не собираемся.

Сагитта почесала бровь и попыталась сформулировать догадку:

– В общем, голос говорившего с нами был мужским. При этом я слышала, как он выполз откуда-то из тоннелей. Получается, что землянка ему не принадлежала, и его выбрали вести с нами беседу. Но это странно, потому что во главе деревне стоит жрица. И это всегда женщина. Она должна была говорить с нами.

– Может быть, жрица была далеко? – хмыкнул Ратибор.

– Для могеров это не аргумент. А ещё они назвали Абриха асамутом. «Асамут» переводится примерно как «прогнанный». Так называют детей, прогнанных из семьи за ужасные проступки. У могеров заслужить такое изгнание – это надо постараться.

– А при чём здесь Абрих?

– Сейчас асамутом называют не только отречённых детей, но и вообще самых страшных негодяев. У могеров это очень крепкое ругательство. Просто так этим словом даже чужака не назовут.

Сагитта обернулась к спутникам и добавила:

– Думаю, Абрих что-то сделал со жрицей. Скорее всего, убил. А случилось это, надо думать, там.

Ангелша указала на руины к югу. На каменных останках уселось больше духов, чем муравьёв на муравейнике. Где-то в руинах располагалось нечто, притягивающее их со всех сторон. Сагитта повела товарищей прямиком туда. Приставучий ворон в кои-то веки улетел прочь, не желая соваться в это скопище.

Сонм диковинных созданий шумел и бесновался. Летучие духи не находили себе места, кружили вокруг развалин и периодически затевали драки. Жаба размером с поросёнка вдруг выстрелила языком, схватила белую крысу и проглотила одним махом. Мелкие духи разбежались в страхе, но далеко от руин отходить не стали.

– Что за столпотворение? – спросил Игун.

– Сейчас покажу.

Путники продрались сквозь кишащие орды и прошли через рассыпающуюся арку. Стены древней башни сильно осыпались, а их останки напоминали расставленные по кругу глыбы кромлеха. Кладка обросла мхом и лозой. В центре располагалась железная клетка, а в ней – орешник. Пышный кустарник, пробившийся сквозь каменный пол. Листья выделялись золотистыми прожилками.

Разогнав духов-мотыльков, Сагитта открыла дверцу и вошла в клетку, словно в оранжерею. Как только Ратибор с Игуном вошли следом, ангелша закрыла вход. Турич с драконидом двинулись вокруг орешника, а Сагитта начала рассказывать:

– Это золотая лещина. Она и притягивает духов.

– И зачем могеры живут в таком месте? – спросил Ратибор.

– Духи и демоны отваживают незваных гостей.

– Не всех отвадили.

Турич отыскал голую ветку и продемонстрировал товарищам. С неё небрежно сорвали листья, словно ощипали лепестки с ромашки.

– Высоковато для могеров, – отметил Ратибор.

– Абрих был здесь, – поморщилась Сагитта.

– А я тут вижу следы когтей, – опустился на корточки Игун.

Не поднимаясь, драконид взял веточку лещины и оглядел растущие на ней орехи.

– Так чем занималась жрица? Окучивала орешник?

– Что-то вроде того. Я мало знаю о поклонениях могеров, но в курсе практической части. Жрица заботится о кустарнике, собирает орехи и разбрасывает по округе, чтобы приманивать всё больше духов.

– И как она это делала? Разве её не растерзают из-за орехов?

– Запах исходит от листьев и ядер. Так что духи не потревожат, пока не расколешь скорлупу.

Сагитта скрестила руки на груди и нервно дёрнула крыльями. Ратибор подошёл к ангелше и спросил: