Земля Адриана

– Принцип взаимных ограничений проявляется в технике, технологиях и даже в природе, техника ведь делается из природных ресурсов. Возьмём программирование: программист вводит команды для работы программы, то есть настраивает её. Одна команда, к примеру, может выполнять алгоритм неограниченное число раз, то есть это будет зацикливание. Тогда программист вводит другую команду, которая ограничивает выполнение прошлой команды: она либо ставит лимит на количество выполненных однородных команд, либо ставит другое условие для ограничения прежней команды, например, выполнять команду до тех пор, пока она не достигнет заданного значения. Таким образом, вторая команда ограничивает первую.

Можно привести пример из механики. При равномерном движении тела по ровной поверхности это тело рано или поздно остановится из-за сил трения, которые мешают движению. Если покатить колесо или шарик, то колесо и шарик остановятся через несколько секунд. Здесь силы трения шероховатой поверхности тормозят движение колеса и шарика, на которые не создаётся постоянное подталкивание.

То же самое с электрическим током, который тормозится сопротивлением проводника, или, э-э, человеком в обществе, действия которого ограничены законом, другими людьми, порядками, правилами, материальным положением и статусом. Согласитесь, ведь если бы не все эти ограничители, люди узнали бы друг друга получше – как говорили в старину, «хочешь узнать человека – дай ему власть». У многих нет такой безграничной свободы действий, поэтому мы не можем знать, что было бы, если у меня или у вас, или у других будет безграничная свобода, деньги и возможности, как бы мы себя вели…

– Наверное, плохо.

– В этом то и проблема. Что в природе, что в технике, что в людях и обществе приходится создавать ограничители. Если Бог есть, то я бы у Него также спросил: почему бы не сделать так, чтобы одни вещи не мешали другим, чтобы движение материи не тормозилось другой материей, чтобы одни действия не ограничивались другими действиями, чтобы люди не были друг для друга препятствием, чтобы всё было гармонично, солидарно.

– Бог совершил ошибку?

Александер отвёл взгляд и промолчал, а потом сказал:

– Пути Господни неисповедимы, а я бы хотел понять мир.

– А я бы хотел понять, почему я не могу быть хорошим для всех. Я уверен, что у нас есть несколько человек, недовольных мною. Они могут мне этого не сказать, но, уверен, я всех не устраиваю, и я говорю не о начальстве.

– Для всех хорошим не будешь, вы не знали? В общеобразовательных учреждениях какой-нибудь определенный студент может быть физически развит, но не знает математику или IT, и на спортивных занятиях он пользуется почетом, тогда как на занятиях с виртуальной картой или с техникой его критикуют за незнание предмета. В школе детей критикуют за непослушность, безобразие и тупость, а школьники осуждают старших за то, что те не умеют учить. Инженеры осуждают клинеров за отсутствие квалификации, а клинеры осуждают инженеров за то, что у них близорукость и они носят очки. Человек знает историю Средневековья и что-то про Альберта Эйнштейна, но у него спросили про Германскую империю и кайзера Вильгельма Второго, и человек выглядит как неграмотный. Патриоты осуждают либералов, а либералы -патриотов, умные осуждают тупых, а тупые – умных, мужчины осуждают женщин, а женщины – мужчин, и так далее. Иисус воскрешал мёртвых, исцелял больных, кормил голодных и учил нравственности, но не смог всем угодить и его распяли. Как бы вы не старались, каким бы святым вы ни были, всегда найдётся кто-то недовольный вами. У каждого свой критерий порядочности.

– Значит, смиряюсь…

Александер опасался, что был слишком открыт с Адрианом, не стеснялся в выражениях и бранил себя за такую смелость с военным:

– Ну, придурок; вырос и привык быть аккуратным и точным, а тут свободно завонял своим умом в присутствии вояки. Если он в реально такой простой, каким кажется, и не опасен… – думал он про себя.

Он решил себе, что они в будущем ещё встретятся у него в студии и он сможет аккуратно извиниться за своё вольнодумство и проявить русскому легитимность. На том он успокоился и продолжил набирать текст за компьютером.

Написав за несколько дней свою статью, Александер скрупулёзно перечитывал её, корректировал. Он был тем самым «писателем», про которого говорил Адриану, то есть ценил свою работу, но хотел казаться самокритичным и пренебрежительным к себе и своей работе.

Он опубликовал её в своем блоге и начал перечитывать заново, уже готовую и опубликованную, подкорректированную и «чистую». Он назвал её: «История культуры, или все критяне – лжецы».

Вот её текст:

«Я всё ещё помню тот момент, когда я увидел в Сети видео с фотосессией животных, когда ряженые в нелепые наряды пудели, чихуахуа, терьеры и более благородные овчарки ходили буквально по подиуму как женщины. Возник естественный вопрос: разве для этого существует прогресс? Ради этого философы и писатели веками рассуждали о мире, возникали движения, люди ходили шествиями с плакатами и скандировали лозунги?