Земля, о которую мы разбились

Я не был уверен, что переживу его смерть. Я не был уверен, что смогу жить дальше, если его не будет рядом. Когда я добрался до приемной, мой взгляд сразу упал на Мэри и Карлу. Затем я заметил Люси и Тэлон, которая спала у нее на коленях. Как долго она здесь пробыла? Как она узнала? Я не говорил, что вернусь. Я пытался написать ей сообщение, но каждый раз его удалял. Если бы я сказал, что у профессора Оливера сердечный приступ, это стало бы правдой. Если бы я поверил в то, что это реально, то наверняка бы умер по дороге домой.

Это не могло быть правдой. Он не мог умереть.

Тэлон даже не вспомнит его, когда подрастет.

Она должна была запомнить этого величайшего человека.

Она должна была запомнить моего отца.

– Как ты узнала? – спросил я у Люси, подходя к ней и нежно целуя Тэлон в лоб.

Люси кивнула в сторону Карлы.

– Она мне позвонила. Я сразу же приехала.

– С тобой все в порядке? – спросил я.

– Я в порядке. – Люси поморщилась, взяла меня за руку и слегка сжала ее. – А ты в порядке?

Я тяжело сглотнул и произнес так тихо, что даже не был уверен, что она меня расслышала:

– Нет.

Мой взгляд метнулся к Мэри, и Люси сказала, что я могу отойти, пока она присматривает за Тэлон. Я был благодарен за ее помощь.

– Мэри, – позвал я. Она подняла глаза, и мое сердце дрогнуло, когда я увидел боль в ее взгляде.

– Грэм! – воскликнула Мэри, подбегая ко мне.

Я крепко ее обнял, и она открыла рот, чтобы сказать что-то еще, но не смогла произнести ни слова. Она начала безудержно рыдать, а к ней присоединилась Карла, которую я тоже притянул в объятья. Я прижал к себе их обеих, мысленно обещая им, что все будет хорошо.

Я крепко держался на ногах, стараясь не дрожать, потому что они нуждались в прочной опоре. Им нужен был кто-то сильный, и я принял на себя эту роль.

Чтобы я был храбрым.

– Что случилось? – спросил я у Мэри, когда она успокоилась. Я подвел ее к стульям в приемной, и мы сели.

Она согнулась и сплела свои дрожащие пальцы между собой.

– Он читал у себя в кабинете, а когда я зашла проведать его… – Ее нижняя губа задрожала. – Понятия не имею, как долго он там пролежал. Если бы я пришла раньше… если бы…

– Никаких «если», – сказал я. – Ты сделала все, что могла. Это не твоя вина, Мэри.

Она кивнула.

– Я знаю, я знаю. Мы готовились к этому дню, просто не думали, что он настанет так быстро. Я думала, что у нас будет больше времени.

– Готовились? – удивленно переспросил я.

Она поморщилась и попыталась утереть слезы, но они продолжили стекать по ее щекам.

– Он не хотел, чтобы ты знал…

– Знал что?

– Он уже давно болен, Грэм. Несколько месяцев назад ему сказали, что если он не сделает операцию, то уже через несколько месяцев у него откажет сердце. Операция была очень рискованной, и он не хотел ее делать. Он уже и так слишком много перенес. Я долго боролась, пытаясь заставить его пойти на эту операцию, но он слишком боялся, что не переживет ее.

Он знал?

– Почему он ничего мне не сказал? – спросил я, чувствуя, как в моей груди зарождается гнев. Мэри взяла меня за руки и понизила голос:

– Он не хотел, чтобы ты его отталкивал. Он думал, что если ты узнаешь о его болезни, то начнешь отдаляться, чтобы защитить себя от чувств. Он знал, что ты погрузишься в себя, и эта мысль разбивала ему сердце, Грэм. Он боялся потерять тебя, потому ты его сын. Ты наш сын, и если бы ты ушел в его последние дни… он бы покинул этот мир с разбитым сердцем.

Мое сердце сжалось, и я с трудом сдержался, чтобы не заплакать. Наклонившись вперед, я покачал головой.

– Он мой лучший друг, – сказал я.

– А ты – его, – ответила она.

Мы все ждали и ждали, когда придут врачи и наконец расскажут нам, что происходит. Когда один из них наконец вернулся, он откашлялся и обратился к Мэри.

– Миссис Эванс?

Мы все вскочили со своих стульев. Наши нервы были напряжены до предела.

– Да, я здесь, – ответила Мэри, когда я взял ее дрожащую руку в свою.

Будь храбрым.

– Ваш муж страдает от сердечной недостаточности. Он находится в реанимации, на дыхательных аппаратах, и если их отключить – скорее всего, он не выживет. Мне очень жаль. Я знаю, что это очень тяжело принять. Я могу организовать для вас встречу со специалистом, который поможет вам решить, что делать дальше и какое решение принять в сложившихся обстоятельствах.

– Вы хотите сказать, что мы должны либо отключить машины, либо оставить его в нынешнем состоянии? – спросила Мэри.

– Да, но, пожалуйста, поймите: он в плохом состоянии. Мы мало что можем для него сделать, разве что обеспечить ему комфорт. Мне очень жаль.

– О боже! – воскликнула Карла, падая в объятия Сьюзи.

– Мы можем его увидеть? – спросила Мэри дрожащим голосом.

– Да, но пока только семья, – сказал доктор. – И по одному человеку зараз.

– Иди первым, – сказала Мэри, поворачиваясь ко мне, словно самая мысль о том, что я не являюсь членом семьи, кажется ей нелепой.

Я покачал головой.

– Нет. Ты должна идти первой. Я подожду.

– Я не могу, – закричала она. – Я не могу. Пожалуйста, Грэм. Пожалуйста, пойди туда и скажи мне, как он. Пожалуйста.