Земля обетованная

— Забыл сказать, когда конница Глюка преодолеет переправу, надо будет подать сигнал черным дымом.

— Зачем?

— Те, кто находится на галерах, выше по реке, пустят зажженные камышовые плоты.

— А когда в бой пойдет твое ополчение? — спросил король Атлас.

— Все люди размещены на галерах, как только прогорят камышовые плоты, одни спустятся, другие поднимутся по реке и дадут бой. Судна облегчены, если удастся, посадим на мель. — Я закончил, все задумались. Атлас нервно теребил усы, кажется, за последнее время они поредели.

— Наши деды так не воевали, — пробормотал король и протянул мне руку. — Решено, пусть будет так, как ты говорил. — Чтоб не расслышали другие, тихо добавил: — Боги хранили меня от войны с тобой, ну и хитер же ты.

Атлас хлопнул в ладоши:

— Всем все ясно? Тогда за дело!

* * *

Наступило утро Армагеддона…

Пока король Атлас обращался к солдатам с зажигательно-патриотической речью, я решил воспользоваться последним шансом остановить кровопролитие и незаметно выскользнул из лагеря. За ночь его обнесли высоким, необтесанным и заостренным частоколом. Небольшая роща, еще вчера делившая с нами соседство, исчезла.

Хлопотное, а иногда неприятное дело быть королем. Особенно, когда хочешь считать себя честным человеком. Хоть я и навязал свое правление, самое время брать на себя всю полноту ответственности перед подданными за их жизни, кров и будущее. Поверьте, нелегко посылать людей на смерть, даже если они не понимают этого. Тем более глупо читать лекции о том, что мы круче, враг дурак, штык молодец и победа будет за нами. Не был я готов к этому и никогда не буду…

Когда-то и здесь существовал старый, но до сих пор известный обычай.

Спустившись к реке, я увидел, как выстроилась перед бродом темная тысячная лава кочевников. Перед всадниками на белом жеребце, закутанный в черный плащ и жестикулируя кривым мечом, гарцевал Бешеный Глюк. Наверняка порол ту же чушь, что и Атлас — о богоизбранном и правильном пути: «Мы пьем кобылье молоко, поэтому круче всех остальных и недоделанных; едим брынзу, поэтому мы настоящие мужчины, а эти педерасты даже не знают, что такое цветущая весенняя степь, лихая скачка и свист ветра в ушах. Кто они после этого? Ясное дело — подонки!»

Кочевники, увидев меня, засвистели, заулюлюкали. Благополучно обойдя ловушки, я выбрался на их берег. Одет был по-праздничному — в коротких джинсовых шортах и белой майке с красной надписью: «Динамо чемпион». Мое вооружение составляли короткий меч и кинжал.

Бешеный Глюк поскакал навстречу. В нескольких метрах он круто осадил коня, подняв бедную скотину на дыбы. Ударив плетью, заставил животное замереть. Оба с любопытством уставились на меня, а я на них.

Его голова была обвязана черным платком — тоже мне, трагик. Смуглое узкое лицо; длинный нос, похожий на птичий клюв, нависший над плотно сжатыми, бледными губами неврастеника. Подбородок скрыт узким клинышком бородки, конец которой завязан в узелок и делался похож на кисточку. Глаза… Блеклые и застывшие, невыразительные, подобные глазам мертвой рыбы. В глазах Гоши было больше человечности, чем в глазах этого предводителя номад.

Глюк был среднего роста, сухощавого телосложения, чуть сутулящийся, обманчиво медлительный.

— Что ты пришел сказать? — бледные губы застыли в снисходительной улыбке.

Голос сухой, похожий на треск горящего хвороста. Я громко ответил, так, чтобы меня слышали все, как на этом берегу, так и на том.

— Я — Петр, король Великого озера! Мое второе имя — Повелитель драконов! Перед твоими храбрыми и сильными воинами и моими доблестными витязями я вызываю тебя на единоборство. Пусть боги решат, на чьей они стороне и на чьей стороне правда и сила. Я вызываю тебя сразиться со мной.

Улыбка исчезла, лицо Глюка не окаменело, а воплотилось в камень. Костяшки пальцев, сжимавших меч, напряглись и побледнели. Согласно древнему закону-обычаю, он должен был принять мой вызов.

— Будет приятно убить тебя! — прокаркал он.

Его ноги сжали конские ребра, и животное прыгнуло на меня. Этого я, признаться, не ожидал, считая, что сражаться будем по-честному — пешими. Я едва успел отскочить в сторону, копыта промелькнули над головой. Послышался всплеск, туча брызг накрыла меня. Жалею, что остался без пистолета, с бешеными надо разговаривать коротко и просто, без лишней игры в благородство.