Земля, омытая кровью

Манилкин помог мне найти командира роты Бутвина. Вместе с Бутвиным мы обошли взводы, очищавшие от горелой трухи места для ночлега. Мужественно перенеся потрясения минувшего дня, люди работали молча.

В одном из взводов мы встретились с инструктором политотдела политруком Григорием Цвилием. Беседуя с краснофлотцами, он разъяснял им общую обстановку на нашем участке фронта, говорил о роли нашей бригады, с честью выполняющей свою боевую задачу, о героизме морских пехотинцев.

Узнав, что я был во время боев в 16–м батальоне, краснофлотцы попросили меня рассказать, как дрался шестнадцатый. Я поделился своими впечатлениями о самых острых моментах боя и заключил:

— Раз уж мы смогли устоять сегодня, в пламени и в дыму, под натиском остервеневших фашистских полчищ, то теперь нам ничего не страшно. Морские пехотинцы преодолеют все и победят. Надеюсь, что и вы такого же мнения.

— Да, верно! — ответили бойцы.

Вернувшись в 16–й батальон, я встретил у КП начальника связи лейтенанта Г. Н. Овчинникова.

Он показал мне запись перехваченного нашим радистом разговора гитлеровских офицеров — штабного и командира подразделения: «Все уже подтянули?» — «Нет, пришла только часть…» — «Скорее начинайте!» — «Господин полковник, люди пришли без ручных пулеметов, и у меня их почти нет…» — «Ладно, подкинем пару станковых».

Спустя некоторое время разговор возобновился: «Ну как, готовы?» — «Ждем, когда начнет действовать авиация». — «Какая? Так вы и до завтра будете ждать…» — «Как же быть? Я не могу так начинать, это риск…» — «Кто не рискует, тот не побеждает. Начинайте, мы поможем!» — «О нет, я прошу вас… Я подожду пополнения…».

Как видно, гитлеровцы понесли чувствительные потери и уже не столь решительны, как были в начале боя, но от наступления не отказывались.

— Завтра надо ждать новых атак и встретить их смелее, — сказал я и предложил начальнику связи показать эту запись радиоперехвата комбату Красникову.

— А вот как настроены наши, — сказал подошедший к нам Пономарев и извлек из полевой сумки боевой листок, выпущенный батальонной редколлегией.

Вверху через весь листок был выведен призыв ЦК ВКП(б) к 25–й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции: «Доблестные защитники Кавказа! Отстаивайте каждую пять родной земли, громите ненавистного врага! Да здравствуют свободолюбивые народы Кавказа!».

В боевом листке рассказывалось о воинах, отличившихся в боях на высоте Кочканово и представленных к правительственным наградам. Я прочитал знакомые фамилии: Н. В. Бастрыкин, П. С. Спивак, А. М. Одноперов, И. В. Соколов, Г. Т. Ординат, заместитель политрука Е. С. Бабаков, сержант А. Я. Волков, лейтенант В. Н. Пигалов, медсестра Ф. Г. Трубина и другие.

Листок призывал воинов следовать примеру отважных, учиться у них крепче бить ненавистного врага.

Налет на КП

Утром 28 октября противник, обрушив на высоту Кочканово тучу снарядов и бомб, возобновил атаки. Но мы теперь не задыхались от дыма, оборонялись, можно сказать, в нормальных условиях. Все атаки гитлеровцев были отбиты.

Ночью комбриг приказал вывести в резерв больше всех уставший и поредевший 16–й батальон. Его место занял 144–й, силы которого мы до сих пор приберегали.

О наступлении следующего утра возвестили, как и в предыдущие дни, гулкие взрывы, эхом отдавшиеся в горах.

Спустя некоторое время связываюсь по телефону с батальоном Вострикова, спрашиваю, как дела. Илларионов спокойно докладывает:

— Все в порядке. Несколько атак отбили. Свирепствует фашистская авиация, но и ей наши зенитчики дают сдачи. Из зениток подбили «фокке — вульф» и «Ю–88». А одного стервятника наши соседи, 305–й, даже из винтовки подстрелили.

Я позвонил в 305–й. Шерман рассказал, как было дело. Над позициями батальона появился «хейнкель». Он снизился и на крутом повороте мчался вдоль переднего края обороны. Тут его и подцепил краснофлотец Попов. Он прицелился, рассчитал упреждение и точным выстрелом сбил налетчика. Самолет вспыхнул и грохнулся возле наших позиций.

Наконец гитлеровцы убедились, что атаками им ничего не добиться.

Чтобы перерезать наши коммуникации, фашистские части стали стягиваться в район юго — восточнее поселка Кочканов.

Наши разведчики обнаружили эти передвижения. По приказу командарма мы передали оборону горы Кочканово действовавшему здесь ранее полку 395–й стрелковой дивизии. Наши 144–й и 305–й батальоны сосредоточились южнее поселка Кочканов и, взаимодействуя с частями 395–й дивизии, 1 октября контратаковали противника, прорвавшегося к хутору Киркорово.

Завязался тяжелый кровопролитный бой. Силы у гитлеровцев были большие, они имели много артиллерии, господствовали в воздухе.

После того как продвижение гитлеровцев было приостановлено, востриковцы разбились на мелкие штурмовые группы, усиленные пулеметами и минометами. Группы скрытно подползали к фашистским позициям, внезапно открывали смертоносный огонь из всех видов оружия, забрасывали неприятеля гранатами. Враг терял людей, оружие, важные позиции и не знал, откуда ожидать следующего нападения «черных дьяволов».