Земля, омытая кровью

В середине февраля фашисты были выбиты из Краснодара и отброшены на запад к морю. Тамань и Новороссийск стали их последней надеждой. Они подготовили укрепленные позиции и назвали их «Голубая линия».

Левый фланг ее упирался восточнее Темрюка в Азовское море, правый — в Черное море у Новороссийска. Не теряя надежды поправить свои дела и вновь овладеть стратегической инициативой, гитлеровцы мечтали использовать этот плацдарм для нового наступления.

Чтобы окончательно похоронить замыслы врага, нужно было прежде всего отнять у него Новороссийск.

Разведчикам Черноморской группы войск и партизанам удавалось иногда проникать в этот опутанный колючей проволокой, полуразрушенный город. Красивый и оживленный когда — то, Новороссийск теперь словно вымер. Многие жители ушли из города сами, других угнали фашисты, боявшиеся местного населения.

В листовке, выпущенной в те дни новороссийскими партизанами, говорилось: «Вот уже три месяца, как немецкие захватчики хозяйничают в нашем городе и наводят свой так называемый «новый порядок». Они нарушили нашу счастливую и радостную жизнь, превратив ее в сплошной кошмар. Тысячи жителей города под угрозой расстрела, кнута и палки, угоняются на работы. Сотни советских активистов узнали застенки гестапо и после мучительных пыток убиты…»

Но город не вымер: среди руин раздавались взрывы гранат, выстрелы, разлетались на куски фашистские машины, загорались склады, падали подстреленные партизанской пулей гестаповцы. В районе Новороссийска действовало пять партизанских отрядов, доставлявших немало хлопот создателям «Голубой линии».

Перед войсками Черноморской группы войск Закавказского фронта и Черноморским флотом стояла задача — нанести врагу комбинированный удар: северо — восточнее Новороссийска с суши и юго — западнее — с моря. После разгрома фашистов здесь нам предстояло выйти к Таманскому полуострову и отрезать им пути отхода с Кубани в Крым.

Для подготовки и высадки десанта приказом командующего Черноморской группой войск была создана Группа особого назначения. Командиром ее стал бывший командир 255–й бригады морской пехоты полковник Д. В. Гордеев.

2 февраля радио принесло весть о завершении разгрома гитлеровцев на берегах Волги. Небывалое воодушевление охватило всех. Всюду горячо обсуждалась замечательная победа. У каждого росло желание ответить на нее новыми ударами по врагу.

В этот момент мы и получили приказ о высадке десанта под Новороссийском.

Приказ гласил: «Десант в составе 83–й и 255–й бригад, усиленных батальоном танков и пулеметным батальоном, высаживается в ночь на 4 февраля в районе села Южная Озерейка, в 35 километрах юго — западнее Новороссийска. Одновременно высаживается демонстративный десант в районе Суджукской косы и поселка Станички». Кораблям Черноморского флота было приказано произвести демонстрацию высадки десанта в двух точках побережья — от станицы Благовещенской до мыса Железный Рог.

3 февраля с утра во всех наших подразделениях проверяли оружие, чинили обмундирование, писали письма.

Погода не радовала. Порывистый ветер дул с гор, гнал низко нависшие тучи, будоражил море. Грозно шумел прибой. Днем хлынул дождь, тяжелый, холодный.

В четыре часа дня морские пехотинцы подошли к Туапсинскому порту. У берега качались на темных волнах с белыми гребнями транспорты и тральщики. На них нам предстояло добраться до берега, занятого врагом.

Посадка прошла быстро. Суда один за другим снимались с якоря, и, разбрызгивая набегавшие валы, уходили в море.

Штаб и политотдел бригады разместились на транспорте «Тракторист». Мы с Красниковым не уходили с палубы, следили за берегом, беседовали с краснофлотцами.

Штормило и сильно качало, в лицо хлестала соленая вода. Кое — кого из новичков, непривычных к морю, быстро укачало. Чтобы не видеть бушующей стихии, они спускались в трюм и машинное отделение, но там чувствовали себя еще хуже. Неутомимые санинструкторы Панна Козлова и Шура Парталоха вытаскивали сплоховавших бойцов на верхнюю палубу.

Мы миновали невидимый в темноте Геленджик, прибрежную Кабардинку, Цемесскую бухту и уже огибали Мысхако, когда впереди послышалась артиллерийская стрельба.

Первым к Южной Озерейке подходил отряд кораблей с батальоном 255–й бригады морской пехоты. Нам предстояло высаживаться вслед за ним. Но что же означала перестрелка, ставшая сразу ожесточенной?

Обогнув прибрежную гору, мы увидели шарящие по морю лучи прожекторов и корабли, подходящие к берегу. По ним вела огонь фашистская артиллерия. Значит, десант был обнаружен прежде, чем началась высадка. Это очень усложняло положение.

На наших глазах загорались подожженные снарядами суда. Однако десантники продолжали свой путь. Корабли один за другим подходили к берегу, освещенному прожекторами, трассирующими снарядами, осветительными ракетами.

Подойдя ближе к ориентировочным буям в районе высадки, мы стали свидетелями разыгравшейся здесь трагедии.