Земля плоская. Генеалогия ложной идеи

Три плебейских сына, три героических труженика обтесывают три камня, на которых стоит новая Церковь: Колумб, Коперник и Лютер. Итальянец открывает мир, поляк обнаруживает его движение, гармонию, бесконечность небес. Немец воссоздает семью и делает ее священной. Так создавался мир человека340.

В этом отражение очарованности конфликтом практиков и мудрецов, принявшим форму «обездоленные против элиты» (ни один из трех, разумеется, не был «плебейским сыном»). В примечаниях к этому изданию имя Колумба связывается со сферичностью. Отойдя от хронологии, заданной историей Франции, Мишле утверждает:

Чтобы выбрать за отправную точку нужный век, сначала пришлось рассказать об открытии Америки […]. Поскольку Колумб доказал, что Земля круглая, из этого был сделан вывод, что она должна вращаться, – так же, как подводили к этой мысли фазы двух планет и как доказал это Коперник [sic] [и т. д.]. Открытие Колумба – инициирующее событие эпохи, влияние которого будет ощущаться еще долго341.

Мог ли Мишле пребывать в неведении относительно того, что в эпоху Великих географических открытий о сферичности Земли было известно уже около двух тысяч лет и что сферичность не обязательно предполагает вращение?

Построения Жюля Мишле, – которые нельзя не признать идеологическими – кажутся нам сегодня достаточно далекими от научно-исторической практики (мягко говоря). Они показывают, насколько глубоко вымысел, сопровождающий Колумба, врос в XIX век. Мифические фигуры, воспетые Мишле, «три плебейских сына», в одиночку противостоящие идеологическим и религиозным предрассудкам своего времени, использовались и гораздо позже. Они наводняли многие учебники истории и популяризаторские сочинения в XX веке, даже когда академические исследования начали всерьез дистанцироваться от легенды. От них также пошла аморфная культура, с трудом поддающаяся определению и как в стихотворении Эредиа, так и в метафорах политиков до дыр изнашивающая миф о Земле, которую сделала плоской религия, и о средневековье под гнетом невежества.

Загадка Галилея

В заключение – одна неожиданная мысль: Колумб – героический персонаж, но для нашего исследования не менее важна еще одна фигура – Галилей, ведь сегодня зачастую именно его недолго думая называют мучеником, пострадавшим за идею круглой Земли, – с чего мы, собственно, и начали. Между тем изучение текстов противоречит общему впечатлению: даже рассказчики, не скрывающие резко негативного отношения к Церкви, обычно стараются не приписывать Галилею открытие сферичности. Мы, в свою очередь, предлагаем гипотезу: преображение реального лица в героя сопротивления обскурантизму стараниями интеллектуалов позволило свободнее ассоциировать его – правда, только в популярной культуре – с таким удобным мифом, как вера в плоскую Землю.

Ведь трансформацию образа Галилея в самом деле можно связать с философией Просвещения: различие в исторической трактовке фигур Коперника и Галилея будет здесь показательным. Коперника при жизни не осуждали, не трогали, он великий ученый, но не мученик. Галилей, напротив, начиная с «Энциклопедии», предстает одновременно возвышенным и трагическим героем. В 1754 году в IV томе «Энциклопедии» Дидро и Д’Аламбера в тексте о Копернике появляются строки, посвященные Галилею. Одному – научная слава и именная статья, другому – образ борца с мракобесными силами: