Земля русская

И только тогда я попросил у него разрешения написать все, как было. Он кивнул:

— Можно. От людского суда никуда не уйдешь.

* * *

До этой страницы я все о деревне говорил. Но на моей земле и города стоят, да еще какие: тысячелетнего возраста!

Древние, седые города… Как редко имена их мелькают в трудовых рапортах кипучих наших дней, как немного знают ныне живущие о их славной истории! Пребывают они в чине райцентров (иногда и этого чина возьмут да лишат их), не гремят на их улицах ударные новостройки, не собираются на их площадях шумные фестивали и торжища — ну, чем их прославишь? Стариной — и только?

Правда, на страницах газет поминают их часто, но все больше с упреком: «Торопец не выполнил плана по мясу… В Себеже собрали малый урожай льна… В Старой Руссе допустили снижение надоев молока…» Это им, как говорится, на орехи по чину райцентров. Сами-то города не сеют, не доят… Хотя — стоп! Сегодня и сеют, и жнут, и косят, и доят. Взяли они на себя новую роль — штабов и центров агропромышленных комплексов. Чуть не половина земледельцев живет на их улицах, неважно, что в другом звании, звание сути не меняет: горожанин «делает» нынче хлеб. Жизнь повернулась так, что дает основание некоторым «прогнозистам» утверждать, что в скором времени все деревенские соберутся в города, будут там жить и ездить на работу в поле и на ферму. Не станем гадать, как оно будет, но даже если и так случится, то, я думаю, ущерба их древности от этого не будет, наоборот: скорее омолодятся.

А уж пора бы омолодиться нашим древним городам! Однако не всем, как говорится, судьба улыбается, у судьбы свой вкус и выбор: одних вознесет, о других и не вспомнит. Ходит эта судьба в образе планирующих органов по большим дорогам и останавливает свой выбор на перекрестках. Перекрестки способствовали быстрому возрождению после военной разрухи Великим Лукам, Ржеву, Старой Руссе, Острову, Торжку, Бологое. Еще — недра сыграли тут роль: огнеупорные глины под Боровичами, уголь под Нелидовом. И реки — тоже: Волга у Конакова, Вазуза у Зубцова… Другим пока ничего не выпало: Торопцу, Себежу, Холму, Белому, Невелю, Опочке, Гдову, Демянску, Печорам, Красному Холму, Осташкову… Они на очереди.

Очередь городов сильно отличается от очереди людской. Не спросишь: кто последний? — я за вами. Города отбирает указующий перст Госплана. Остановился он, к примеру, на Валдае — и города не узнать. Помнил я его тихим, скромным городишком, в котором и было-то с десяток кирпичных строений в два этажа, а то все обыкновенные избы с тесовыми заборами, с зелеными двориками, с узенькими песчаными тротуарчиками. Прошлая слава его — поддужные валдайские колокольцы, теперешняя — изумительной красоты озера да лесистые сопки. А приехал я спустя десять лет и — куда подевался старый Валдай? Глядится в синее озерное зеркало многоэтажье белых корпусов, широкие улицы под асфальтом, на месте заборов зеленые газоны — красавец город! А всего-то и возник на заболоченной равнине один-разъединственный завод. Но заводы обладают могуществом переделывать города.

У маленьких древних городов наших есть одно преимущество, которое ныне определяет их судьбу, — это излишек молодой рабочей силы. Она-то как магнитом и притягивает заводы и фабрики. Сегодня почти в каждом есть филиалы крупных московских и ленинградских предприятий. Филиалы, вырастая, становятся заводами. Как далеко пойдет этот процесс, сказать трудно, но иного пути омолодить их пока не видать. Впрочем…

Осташков уже перегружен: четверть миллиона туристов за лето! Влечет их сюда жемчужина нашего края — озеро Селигер. Поменьше, но тоже солидное число отдыхающих привлекают Валдай, Весьегонск, Торопец, Себеж и другие приозерные и приречные города. Чистые водоемы, леса, свежий воздух, тишина — блага и богатство этих городов пока еще тронуты и поставлены на службу человеку в самой малой малости. Так что можно допустить и такую мысль: в эти города и не следует пускать заводы, а строить турбазы, санатории, дома отдыха.

Так ли, иначе ли, но время обновления близится, и можно надеяться, что мы еще застанем новую молодость наших «старцев». А пока вспомним то, что при любых поворотах судьбы было и будет нашей гордостью и честью, нашей памятью и совестью, — седую старину.

…Ветер качает полынь на земляных валах древних крепостей. Вверху плывут белые облака, внизу струится голубая вода, — кажется, само время неслышно течет мимо земляных валов — пристанища мальчишек, пытливых искателей кладов. Мальчишки ищут боевое железо: мечи, кольчуги, чугунные ядра, патронные гильзы. По железу мальчишки читают историю и сочиняют легенды. Детство многих и многих поколений прошло на валах старых крепостей.