Земля смерти

Было что-то в проезжавшем несколько минут назад ремонтнике в служебном фургоне, что обеспокоило Картера. Но фургон исчез и не возвращался. Может кто то его сменил?

Он чувствовал присутствие Ганина теперь гораздо сильнее, чем раньше. Это вызвало у него ощущение зуда между плечами. Бородин ждал его. Значит ли это, что Ганин был рядом?

Картер оглянулся на Сент-Оноре. Действительно ли Ганин был в доме? Вывел ли Ганин старого француза из лифта?

Он сделал шаг назад, но тут же остановился. Он вел себя глупо. Если бы Ганин был там, его бы уже давно не было. Конфронтация будет, но не сразу.

Картер посмотрел вниз, в сторону Ронд-Пойнт, затем повернулся на каблуках и поспешил свернуть за угол на авеню Рузвельт, назад к отелю, время от времени останавливаясь через случайные промежутки времени, чтобы нырнуть в дверной проем, наклониться, чтобы завязать шнурки и посмотреть, что было позади него. Но если Ганин и следил за ним, он не смог его обнаружить.

Слова Хоука постоянно вспоминались им: Берегись Ганина... ты должен быть целым. Нет, более того — вам понадобятся сто десять процентов физической нормы.

Картер знал, что он и близко не был к этому. Он устал, он был измучен схваткой с Бородиным, и рана в правой ноге так сильно пульсировала, что он едва мог сосредоточиться на чем-то другом.

Рассвет только начинался, когда Картер дважды обогнул отель, прежде чем проскользнуть в черный ход и поспешить наверх в свою комнату.

Какое-то время он прислушивался к двери, но ничего не услышал, поэтому вошел.

Лидия сидела в постели. Она проснулась, в ее глазах читался ужас. Когда она узнала, кто это, она с облегчением обмякла.

— Я не знала, что с тобой случилось, — сказала она. Она не попыталась встать.

Картер закрыл и запер дверь, затем подошел к окну и посмотрел на улицу. С утра движение начало оживать, но ни фургона, ни ремонтника, которого он видел за рулем, не было видно.

"Что это?" — спросила Лидия. - "Что случилось?"

Картер повернулся, и она поняла, что ему больно. Она откинула одеяло и вскочила с кровати.

"Что с тобой случилось?" воскликнула она.

— Я в порядке, — сказал Картер.

Она помогла ему лечь на кровать, сняла с него туфли и помогла снять куртку. -- Вы ездили к Бородину, -- сказала она. — Вы убили его?

Картер посмотрел вверх. — Он больше не будет убивать маленьких девочек.

Лидия какое-то время изучала его лицо, затем взглянула на окно. — Но вы подозреваете, что за вами следят. Кто?" Она оглянулась. — Ганин?

Картер пожал плечами. — Он, наверное, здесь, в городе. Последние несколько дней, наконец, начали доставать его. Комната начала становиться серой и мягкой.

Он вытащил Вильгельмину из кобуры и передал ее Лидии.

— Пришло время довериться тебе, — пробормотал он. — Ты можешь его использовать?

Лидия взяла «люгер» обеими руками, как будто это было какое-то подношение. Она кивнула.

Картер откинулся на подушку. Ее фигура парила над ним.

— Поспи, — сказала она. «Больше не надо сражений. Я буду здесь..."

Было темно. Картер лежал голый на животе. Он проснулся от того, что кто-то массировал мышцы его плеч сильными, уверенными пальцами. Он знал, что весь день прошел, хотя и не знал, сколько сейчас времени.

"Как ты себя чувствуешь?" — спросила Лидия его мягким, хриплым голосом.

"Который сейчас час?"

"Около десяти. Ты проспал весь день, — сказала Лидия. Она отошла, и он перевернулся на спину.

Он спросил. - "Не было проблем?" Он был напряжен и все еще очень болела нога, но чувствовал себя намного лучше.

Лидия покачала головой. Ее длинные светлые волосы были распущены, и она была обнаженной, соски ее больших грудей торчали.

«Однако это пройдет», — сказала она. "Я чувствую это." Она начала нежно массировать мышцы его груди, ее пальцы задержались тут и там вокруг различных шрамов, которые он накопил за все годы.

Картер начал вставать. Он был голоден. Поев, он хотел позвонить Хоуку, узнать, отреагировали ли Кобелев и Ганин на смерть Бородина и не всплыла ли еще одна приманка. Но Лидия оттолкнула его.

— Еще нет, — сказала она. Она протянула руку и поцеловала его соски, беря их губами и вращая вокруг них языком.

В комнате было тепло, но она дрожала. Картер чувствовал, как дрожит все ее тело. Она была напугана.

Он поднял ее голову, долго смотрел ей в глаза, затем она оказалась в его объятиях, и они страстно поцеловались, ее рот был горячим и требовательным. Он чувствовал предательство Сигурни, но это было другое; это была не любовь. Это были не более чем два человека наедине, утешающие друг друга.

Когда они расстались, Картер осторожно перевернул ее на спину, поцеловал в подбородок, задержался на шее, а затем поцеловал ее грудь.

Она выгнула спину и застонала от удовольствия, ее дрожь усилилась.

Картер погладил ее бедра, раздвинув ноги, и языком пробрался между ее грудями к пупку и твердому плоскому животу. Ее бедра вздымались и опускались, а дыхание участилось.

Она наклонилась и взяла его голову в свои руки, направляя его ниже, между своими ногами. — О, Боже, это чудесно, — пробормотала она по-русски. "Пожалуйста."