Земля Тиан

Г-н Лю писал, сидя спиною к двери.

— Здравствуйте, уважаемый г-н Ван, — сказал он, не оборачиваясь и продолжая писать, — я надеюсь, что все у вас благополучно? Мы едем дальше.

Ван мялся, не зная, что сказать. Он был озадачен.

— Да… Нет… — забормотал он. — Все будет готово, уважаемый г-н Лю…

Лю взглянул на него удивленно.

— Вы чем-то расстроены? Случилось что-нибудь?

— Нет, ничего не случилось, — сказал Ван таким тоном, будто кто-нибудь умер.

— Я слышу, что девушки волнуются, — допытывался Лю.

— Ничего, — повторил Ван. — Это они по поводу исчезновения мисс Helene и этого человека, который ехал с нами от Чан Ша.

— Они сбежали? — резко, с ударением спросил Лю. — А где же были вы?

Ван опешил.

— Я?!.. Но, уважаемый г-н Лю, я видел…

Ни один мускул не дрогнул на лице г-на Лю.

— Вы видели, — перебил он Вана, — кажется, все, кроме того, что вам следовало видеть! Мисс Helene сбежала? Хорошо, мы поедем без нее. Но помните, уважаемый г-н Ван, что я прощаю вас в последний раз. И я советую вам, во избежание очень крупных неприятностей, усердно заниматься тем, что входит в круг ваших обязанностей. Подумайте над этими словами хорошенько. Теперь распорядитесь! В одиннадцать часов погрузка.

X

Уже 6 дней Елена находилась в заключении, а все случившееся по-прежнему оставалось для нее загадкой. Дом, в котором она очутилась после короткого плавания в закрытой каютке небольшого сампана, был, по-видимому, одним из тех многочисленных домиков на высоких сваях, которые она видела, подъезжая к Сиан Тану. Елена не могла даже догадаться, в какой части города он находится, так как ориентироваться было невозможно. Сквозь частый переплет толстой деревянной решетки окна был виден небольшой кусок противоположного берега, совершенно пустынного, прозрачная, всегда подернутая рябью поверхность реки с редкими сампанами на ней и ослепительно яркое безоблачное небо. Неподвижно раскинув крылья, в нем реяли серо-коричневые ястребы и высматривали добычу. Иногда по реке тяжело проплывал плот, застроенный толпой избушек. Два-три полуголых человека в остроконечных шляпах лениво шевелили на нем исполинское кормовое весло. Крестьянин в маленькой лодочке длинным бамбуком гнал вниз по течению сбившуюся в кучу стаю наивно удивленных уточек.

По ночам, когда невидная в окно оранжевая луна царила в вышине, вода искрилась бронзой и паруса сампанов казались черными. Тогда, раскинув клешни, взмывал к зениту бриллиантовый, роскошный Скорпион и мглистая бездна неба вспыхивала яркими, незнакомыми Елене южными созвездиями.

Комната, в которую ее поместили, была обставлена с неуютной роскошью, свойственной богатым китайским домам. Массивные тяжелые кресла из каменно-тяжелого бука, крытые красным лаком, набор квадратных, вставляющихся один в другой столиков, вазы, отделанный медью курительный прибор, кровать с москитником, растянутым на четырех высоких столбиках, бумажные, шелковые и стеклянные картины на стенах, круглый стол с фарфоровым чайным прибором «тысяча цветов» работы знаменитых посудных мастеров из Киан Си.

Молодой китаец, «арестовавший» Елену, доставил ее в эту комнату, в самых вежливых выражениях просил не волноваться, так как заключение не будет продолжительным, но более подробных сведений не дал. Относительно Андрея Ильича он сказал, что судьба его зависит от него самого и от дальнейшего разговора уклонился. С той поры он не показался ни разу.

Сморщенная старуха-служанка бесшумно исполняла все приказания Елены. Ей подавалась обильная, вкусная еда, чай, фрукты, в шкафу к ее услугам лежал и висел целый магазин белья и платья. Но решетка в окне была несокрушима, а в соседней комнате день и ночь дежурил рослый сторож с бесстрастным лицом цвета старой бронзы.

Предоставленная своим мыслям, Елена десятки раз на разные лады обдумывала все, что произошло. Прежде всего, для нее было совершенно очевидно, что, хотя Книжников и затащил ее в злополучный ресторан, но к похищению их оттуда он был безусловно непричастен. Это было делом каких-то других рук. Кому понадобилось заключать ее в этот дом, обставив при этом всевозможными удобствами, она не могла даже предположить.

В конце концов она устала ломать над этим вопросом голову и решила ждать событий. Иначе обстояло дело с тем, что сообщил ей Андрей Ильич. Здесь материал для выводов был обширный.

Припоминая свой разговор с Книжниковым, она постепенно восстановила его в памяти почти дословно. Андрей Ильич не лгал. Она достаточно хорошо знала его. Он мог путать, преувеличивать, делать заведомо фантастические выводы, но лгать он просто не умел. То, что касалось, фактов было правдой. И факты эти по мере того, как Елена вдумывалась в них, приобретали в глазах ее совершенно новую окраску.