Земля в иллюминаторе (СИ)

— Ты прав, — сказал он, — этот спор не имеет смысла, потому что он проигран тобой с самого начала. Твоя философия хрома, у нее не хватает ноги; ты видишь одно там, где на самом деле должно быть два. Ты пытаешься показать, что история человечества — единый и неделимый процесс развития, и все беды, ошибки, провалы и катастрофы называешь этапами этого развития. Но правда в том, что есть трудности, которые никого не закаляют в своем горниле; болезни, к которым никогда не вырабатывается иммунитет; шаги, которые ведут только назад, к отступлению и поражению. Есть войны, и таких войн большинство, в которых проигрывают обе стороны. Есть траты и утраты, которые не восполняются. Бывает опыт настолько негативный, что его не получается превратить в знание, которое бы обогатило нас. Твоя философия все сводит в одно, и ты сам в ее центре. Моя философия полярна, и я не претендую на то, чтобы занимать внутри нее четкую позицию. Я смотрю на вещи со стороны. Я верю в объективность, хоть ты и пытался объявить меня сектантом-фанатиком. Я верю, что есть добро и зло…

Квандра усмехнулся.

— …красота и уродство, благо и вред, созидание и разрушение. В истории было много событий, которые никому не принесли пользы: гибель тысяч людей, сгоревшие города, забвение наук и искусств. Ты скажешь, что мы все еще живы, и что дела идут неплохо. Я отвечу, что были и хорошие события в истории. Но они происходили не благодаря плохим, а вопреки им. Человечество не накапливает знания и силы в войнах и во времена катаклизмов. Все ровно наоборот: человечество накапливает во времена мира и строительства. И мы с тобой сейчас сидим за этим столом и едим вкусные фрукты именно потому, что до нас были несколько веков мира и строительства. Но время последней человеческой силы подходит к концу. Мы не успели восстановить численность своих народов, и до величественной красоты прежних технологий нам очень далеко. Мы выживаем, тратим последние крохи сохранившихся у нас накоплений, паразитируем на старой инфраструктуре и едва находим силы, чтобы ее чинить. Пройдет год, десять лет или век, наступит новая череда больших катаклизмов, и это станет нашим концом.

— Конец, конец, конец, — повторил, почти крича, Квандра. — Ты каждым словом пророчишь погибель. А где твое собственное конструктивное предложение? Я сейчас говорю о том, как мы можем строить, завоевывать, двигаться вперед. А ты только ноешь о грядущих разочарованиях. Где твой проект? Чем ты занимался в свои пропавшие годы? Что ты такого узнал, чего не ведаю я?

Хинта замер: он не мог придумать, что Ивара сможет на это ответить. Станет ли тот раскрывать Аджелика Рахна?

— Тот корабль, который ты нашел на Луне, прилетел сюда не пустым, — сказал Ивара. — На нем была технология, которая позволяет воскресить Землю в ее прежнем облике. Но эту технологию давно оттуда забрали. Все самое важное, что когда-то было на этом корабле, уже давно находится на Земле.

Прата слегка подался вперед. Киддика недоверчиво склонил голову.

— Откуда ты знаешь? — спросил Квандра.

— А откуда я узнал, что корабль там? Откуда узнал, как он выглядит?

— Ты блефуешь.

— В таком случае я делаю это лучше тебя. Твоя философия опровергнута. Твои планы вселенского могущества разбиваются вместе с твоими ракетами.

— Расскажи, как? Как такая маленькая вещь может восстановить экосистему целой планеты?

— Нет, я ничего тебе не дам. Ты уже обокрал меня один раз. Но если ты все еще хочешь, чтобы у человечества было будущее, то ты должен уйти — уйти с моей дороги. Хоть раз за всю нашу жизнь перестань мне мешать. И тогда ты увидишь, как мир меняется на твоих глазах.

— Ты блефуешь, — повторил за Квандрой Киддика.

— Он не блефует, — вмешался Лива. — Это все правда.

— Ты выбрал не ту сторону, — сказал Квандра.

— Ты убил моего сына, — дрожащим голосом произнес Лива, — а Ивара может его вернуть.

— Как? — закричал Квандра. — Что он тебе наплел? Смерть это смерть! Никто… — И вдруг он замолчал, уставившись на Ивару. Выкрикивая свои слова, он почти поднялся со своего места, начал наклоняться над широким столом — а теперь рухнул обратно в кресло. — Ты воскрес из мертвых. Ты не прежний Ивара Румпа. Ты изменился, что-то утратил и что-то обрел. Я больше не знаю, кто ты такой.

— А разве я умирал? — каким-то похолодевшим голосом поинтересовался Ивара.

— Лива, — обратился Киддика, — подумай еще раз, разумен ли твой выбор. На нашей стороне все еще слишком много ресурсов и сил. Неважно, что было сказано в этой комнате.

— Нет, — сказал Лива, — очень важно, что было сказано в этой комнате. Я больше не с вами. Это мой дом. И здесь закон меня защищает. А законы в Литтаплампе все еще есть. Каким бы могуществом вы ни обладали, у вас уйдет немало времени, чтобы полностью от меня избавиться. А до тех пор я буду помогать Иваре.

— Глупец, — сказал Квандра. — Он обманул тебя, хотя ты сам еще этого не понял. У него ничего нет.