Земля живых

Самолет приземлился по графику. Это было приятно, поскольку все друзья наперебой утверждали, что в России «по графику» не делается НИЧЕГО. Сэма стращали российскими «ужасами» всю неделю перед поездкой – говорили, что русские очень агрессивны, пьют все, что горит, и бьют все, что двигается. Что иметь дело лучше с сомалийскими пиратами, чем с ними, – пираты хотя бы знают, чего хотят. А куда вывезет кривая «русской души» – одному богу ведомо. В качестве доказательств Сэма закидали в мессенджерах ссылками на Ютьюб с драками русских футбольных фанатов, арестами русских чиновников за взятки, разгонами митингов, демонстраций и прочим. Жена так вообще плакала навзрыд последние пару дней, и Сэм еле отговорил ее ехать в аэропорт – не хватало еще сцен на людях.

Сам он относился к своей командировке спокойно, справедливо полагая, что слухи всегда преувеличивают правду процентов на двести, а беспорядков, драк и банального раздолбайства хватает что в Америке, что в Европе, что в России. Тем более что на волне «очень мудрой» политики президента Трампа и его свиты многие американцы воспринимали Россию чуть ли не как главное мировое зло. Сэм, кстати, за «плохого эпизодного актера с плохой прической» не голосовал.

Сэм Уорд был инженером-технологом, специализировавшимся в цветной металлургии. Он работал в корпорации «Aeronca Aircraft Inc», которая раньше занималась производством самолетов, но с середины прошлого века вошла в состав более крупной компании и стала поставлять детали и авиадвигатели для таких гигантов, как «Boeing», «Lockhid» и «Northtrop». Некоторое время назад в российской глубинке обнаружилось развитие новейшей технологии, позволяющей в разы удешевить несколько этапов производства деталей из авиационного алюминия. В Карелии, в поселке с непроизносимым названием «Nadvoitcy», на крупном алюминиевом заводе нашелся «samorodok», как говорят русские, – очень способный специалист, который опробовал несколько новых идей и подходов. Ему сопутствовал успех, и бывший гендиректор завода, ныне губернатор, дал «зеленый свет» этим проектам. Позже глава республики сумел подключить свои связи в Москве, и топ-менеджеры компании «Российский алюминий» увидели возможность неплохо заработать на сотрудничестве с крупнейшими американскими корпорациями. Так Сэму и выпала возможность воочию посмотреть эту «crazy Russia».

Перелет из Москвы в Карелию был недолгим. В российской столице Сэм успел отдохнуть, так что чувствовал себя отлично, разве что немного зудела и чесалась правая рука чуть выше кисти под повязкой – за день до командировки во дворе своего дома ему пришлось защищаться от енота. Животное вело себя странно – рычало, стоя на задних лапах, брызгало слюной и печенек почему-то не просило. Сэму не удалось спугнуть его ни криками, ни граблями – после нескольких замахов грабли сломались, а проклятый енот неожиданно резво прыгнул на человека и вцепился острыми зубами в руку. На помощь кинулся сосед – Дэйв. Вдвоем мужчины с трудом оторвали верещащую тварь от Сэма и закинули зверя в сарай. Енот успел цапнуть зубами и Дэйва, к счастью, несильно, но обоим потребовалась медицинская помощь. Потом были копы, медики, прививки от бешенства и несколько сообщений в интернете и по ТВ о похожих случаях по всему Огайо. Но впереди была Россия, так что Сэм не стал забивать себе голову странностями поведения енотов – ему еще с медведями пить vodka, ха-ха. Он подхватил сумку с ноутбуком и документами и направился к выходу из самолета.

Петрозаводск, столица Республики Карелия,

набережная Гюллинга, офисное здание,

июнь 2018 года

Я проснулся от громкого стука в дверь. Тело затекло от неудобной позы – я прикорнул на пару часов на нашем маленьком офисном диванчике после почти суток на ногах. Вчера позвонила напарница, невнятно предупредила о плохом самочувствии и попросила меня выйти на полные сутки. Обычно мы их делили, но тут, воленс-неволенс, пришлось согласиться. После работы я остался покемарить в офисе – несколько часов промучился с глючившим оборудованием, и ехать домой смысла уже не было. Жену предупредил по телефону, а вот напарница трубку не брала – наверное, спала.

Зевая как кашалот, я с трудом сел на диване, пытаясь понять, кто долбит в дверь офиса, не воспользовавшись звонком. Причем долбит как-то странно – как будто бьет чем-то тяжелым с определенной периодичностью в центр двери. Что за дичь? И почему, кстати, в офисе нет никого? Я бросил взгляд на часы – 9:27. В это время уже половина наших должна быть на месте, рекламщики вообще к девяти приходят. Фигня какая-то…