Земное притяжение любви. Сборник

Печально-упоительная пора увядания, последний праздник красок, очаровывающий своей грустью. Здесь, вдали от шума и суеты больших городов особенно остро ощущается нерасторжимая связь человека с природой, его колыбелью. И наша жизнь сродни жизни цветов, деревьев недолговечна. Утешает мысль, что повторится в будущих поколениях.

Я поднимаю красный лист и как талисман прячу его в записную книжку. В один из долгих зимних вечеров, когда отшумит листопад и угаснут краски, он воскресит в памяти осенний пейзаж и теплая волна согреет сердце. Словно шелк в лучах серебрятся паутинки и мягко планируют листья, отсчитывая золотое время.

ЩЕДРЫЕ ДАРЫ

Урочище раскинулось от Бочарки по изрезанному оврагами ландшафту до крепости Керчь с уникальным фортом высотой 110 метров над уровнем моря знаменитого военного инженера Эдуарда Тотлебена.

Здесь царствует златокудрая осень, не жалеющая ярких красок. Некогда высаженные людьми кустарники и деревья разрослись, одичали. Под ногами мягко пружинит влажная листва, а ветки оплетены серебристыми нитями паутины, ажурными кружевами, в центре которых затаившиеся пауки поджидают добычу. Некошеная трава разрослась по пояс. В ней фиолетово-сиреневые соцветия, запоздавшие, с синими очами стебли цикория. Еще недели три-четыре назад цикорий обильно цвел и на побережье, и на полянках в урочище, а ночью складывал синие лепестки, чтобы с первым прикосновением лучей открыть их.

Благодаря знойному лету щедра нынче осень на дары. Ветки боярышника с желтыми, похожие на смородиновые листья, усыпаны черными, темно-вишневыми, ярко-красными с белым налетом сахара плодами. Шиповник тоже уродил обильно, поблескивает многоточием своих плодов в холодных лучах солнца.

Месяц назад низкорослые кусты терновника тоже были усыпаны иссиня-черными плодами, но осыпались. Кроме них здесь одаривала своими желтыми душистыми ягодами алыча и жесткими плодами – дикая айва. Настоящая кладовая витаминов.

В том же боярышнике содержится более сорока полезных для человека компонентов – органические кислоты (аскорбиновая кислота), полисахариды, жирные и эфирные масла, каротин, витамины. Желтая мякоть плодов боярышника сладковато-вяжущая. Из них приготовляют целебные настойки и отвары. Столь же полезны плоды шиповника, терна. Вкус этих плодов напомнил о далеком детстве. Живя в одном из сел степного Крыма, когда вокруг не было ни садов, ни виноградников и осенний ветер гонял перекати-поле, мы, подростки, с большим нетерпением ждали поездки со взрослыми в Старокрымский лес. Усердно помогали собирать кизил, терн, боярышник, шиповник, лещину и хмель. И долго потом, до следующей поездки, жили впечатлениями от посещения леса.

«Ничего в жизни я так не любил, как лес с его грибами и дикими ягодами, с его букашками и птичками, ежиками и белками, с его столь любимым мною запахом перепревших листьев», – искренне признавался великий русский писатель-психолог Федор Достоевский. «Отраден вид густого леса в знойный полдень, освежителен его чистый воздух, упоительна его внутренняя тишина и приятен шелест листьев, когда ветер порой пробегает по его вершинам»,– делился своими ощущениями замечательный русский писатель, сказочник и натуралист Сергей Аксаков. Мне близки и дороги мысли этих великих людей.

Нынче, собирая плоды, подметил одну закономерность. Как и роза, боярышник, шиповник, крыжовник, а также терновник, облепиха и ежевика наделены острыми щипами и колючками. Рачительна хозяйка-природа. Все, что представляет большую ценность и красоту, обеспечила защитой. Впрочем, в природе нет бесполезных растений и животных, просто порой их виды еще до конца не познаны человеком.

С ВЫСОТЫ ПТИЧЬЕГО ПОЛЕТА

Из урочища я вышел в сосновый бор. Над головой сомкнулись высокие кроны в чистой просини неба. Запахло смолистой хвоей, а внизу, на влажной земле, увидел разбросанные шишки. По соседству с соснами растет молодой дуб. Увы, и сюда докатились волны цивилизации: пепел костра, пластиковые бутылки и стаканы – следы недавнего пикника, нарушившие гармонию бора.

Слышу перекличку, и щелканье, и пение незнакомых птиц, нашедших здесь для себя приют. Небольшой бор обрывается поляной с дикорастущими кустами шиповника. Я поднимаюсь на холм. Отсюда открывается прекрасная панорама древнего города, Керченского залива и Керчь-Еникальского канала. От мыса Еникале со старинной турецкой крепостью до мыса Ак-Бурун с крепостью Тотлебена блистает в лучах солнца бирюзово-голубая чаша залива. В его излучине подковой расположился город с белыми, как океанский лайнер жилыми кварталами на противоположном берегу, стрелами портальных кранов в районе морского торгового порта, плавучим доком судоремонтного завода, с колесом обозрения на набережной.