Зенит Красной Звезды

Я опять делаю серьезное лицо, стараясь не рассмеяться, и снова патетически произношу:

— Песня. Патриотич-ч-чсская. Исключительно антиамериканская. Но примирительная.

Гости начинают хохотать, даже не дожидаясь моего пения, и я еле сдерживаюсь, чтобы не засмеяться вместе с ними. Строго грожу им пальцем. Галина прикладывает к глазам платок:

— Давай уже, Вить, не томи…!

А как скажете, добрая женщина. Эх, мне бы еще кто на гармошке сейчас подыграл… И я затягиваю, подражая Расторгуеву:

— …Не валяй дурака, Америка,
Вот те валенки, мерзнешь, небось.
Что Сибирь, что Аляска — два берега:
Баня, водка, гармонь и лосось…

На «отдавай-ка землицу Алясочку» застолье взрывается таким дружным хохотом, что мне приходится сделать небольшой проигрыш, чтобы добавить потом в голос силы, на одном дыхании оттарабанить последние слова и выкрикнуть знаменитое финальное «все!». Нет, я конечно, пару раз пытался спеть песню под гитару после знакомства с Расторгуевым, но так… чисто для себя… И быстро понял, что без гармошки «Не валяй дурака» теряет часть своей оригинальности. Да и не мое это — всякие стилизации под «русскую народную»… Но сейчас песня Любэ имеет просто бешеный успех. Даже не смотря на отсутствие гармони. Строго спрашиваю, обводя взглядом гостей

— Повторить?

В ответ восторженное: «Да-а-а!!!». И я медленно по-растргуевски снова затягиваю:

— Не валяй дурака, Америка…

Народ вновь хохочет, а я живу как бы в двух психологических реальностях. В одной — я талантливый шут, душа компании. В другой — убийца и палач. Реальности не соприкасаются, друг другу не мешают. Пока не мешают.

В конце вечера, когда гости уже начали разъезжаться по домам, я выбираю удобный момент и подсаживаюсь к Галине Леонидовне. Сейчас, после отличного вечера, проведенного в кругу друзей, она все больше напоминает себя прежнюю. Тяжело вздыхаю, заставляя ее удивленно поднять бровь

— Тетя Галя, а я к вам опять с просьбой…

— Витюшь, Пугачевой и так занимаются. Юра распорядился вызвать ее на допрос. Но просил пока на людях не обсуждать историю.

— Да, я не об этом… Столько работы навалилось, что я просто зашиваюсь, а мой Григорий Давыдович сейчас в ЦКБ, а потом в санаторий отправится. У меня рук на все не хватает

— И чем я могу помочь?

— Советом хорошим. Вы, наверное, слышали, что завтра прилетает девочка из Америки, которая стала Послом Мира — Моника Картер. У нас встреча с Григорием Васильевичем назначена, а потом запланирована экскурсия по Кремлю. Вот эта экскурсия меня и беспокоит…

— А что не так?

— Ну…она ведь рассчитана на взрослого туриста, а не на ребенка. Вот скажите, неужели 12-летней Монике будет интересен Алмазный Фонд? На фига ей эти бриллианты и самородки?! А храмы? Нет, они конечно красивые, кто бы спорил, но… Короче, я хочу немного сократить эту программу, оставив для Моники самое-самое интересное. Поможете?

Я жалобно заглядываю в глаза Галины Леонидовны. Ну! Соглашайся же быстрее… пора уже выбираться из той раковины, в которую ты сама себя заточила. Не выберешься сейчас — дальше будет только хуже, все это хорошо известно мне по твоей прошлой жизни… И Галина Леонидовна не выдерживает моего напора. Смеясь, ворошит мне волосы на макушке и соглашается

— Ладно, помогу… Прямо завтра с утра этим и займусь. Подберу вам хорошего экскурсовода, который учтет возраст Моники.

— А сами не хотите к нам присоединиться?

На ее лицо набегает тень

— Да, я…не форме как видишь…

— Вы прекрасно выглядите! А что вид у вас немного усталый, так ведь это и понятно — целый день в больнице проводите рядом с Леонидом Ильичом. Сделайте завтра небольшой перерыв, отдохните немного. И на обеде присоединяйтесь к нам, я хочу Монику в Прагу отвести. А если не хотите обедать с нами, давайте тогда вместе в Большой театр вечером сходим. Вот вы когда там в последний раз были?

Брежнева задумывается… А я не теряя времени, разворачиваюсь к Чурбанову, который внимательно прислушивается к нашему разговору.

— Юрий Михайлович, ну поддержите же вы меня! Давайте все вместе завтра в театр сходим, а? И Светлана Владимировна с Николаем Анисимовичем нам могут компанию составить! В Большой, на… кстати, что там дают в воскресенье?

— Балет, кажется — Галина Леонидовна встает, подходит к окну — Для девочки, конечно, желательно что-нибудь сказочное, чтобы ей сюжет был понятен… Ладно, и правда, пойдемте театр!

Ур-р-раа! Лед сломан. Я еще не успеваю уйти, как Брежнева уже берет трубку телефона. Улыбается. Муж тоже доволен. Чем черт не шутит, может все у них еще образуется…

Глава 8