Зеница ока. Вместо мемуаров

Сомневаюсь, что в новом веке на планете возникнет блаженное единение. Как раз наоборот, уже сейчас нарастает боевой вал по границам иудео-христианского и исламского миров. К религиям это разделение не имеет никакого отношения. Гораздо больше — к комплексам превосходства и неполноценности. Исламские государства — быть может, в союзе с азиатским коммунизмом — начнут долгое противостояние с Западом. Надеюсь, мировой войной это все-таки не кончится. Надеюсь также, что Россия окажется на западной стороне. Иначе ей несдобровать.

6. Если наступит время, когда невозможны войны, кровавые революционные беспощадные конфликты, не приведет ли это «обилие гуманизма» к невыносимой скуке и не взорвет ли эта скука сама по себе занудно-мирное течение жизни? Иначе говоря, не станет ли скука новой серьезной мировой проблемой?

Трудно представить, что на земле когда-нибудь возникнет изобилие или даже избыток гуманизма. Гораздо легче представить, что гуманизм может стать синонимом скуки. Между тем для отвлечения от скуки совсем не обязательно предаваться жестоким забавам. Есть дела поважнее — например, космос. На мой взгляд, мы колоссально отстали в развитии космических дел. Вспомните фильм Стенли Кубрика «2001 год: Космическая одиссея». До этой даты осталось меньше трех лет, а космическими одиссеями даже не пахнет. Международная орбитальная станция в самом начале проекта. Человечество, я думаю, должно во много раз ускорить свои усилия по колонизации околоземного пространства. В этом содержится огромный практический смысл, связанный с неудержимым ростом населения, истощением ресурсов, а также и с нарастанием скуки среди благополучия. Устремленному в космос человечеству не будет скучно, даже если оно перестанет драться из-за денег.

7. Не исчерпают ли демократические нормы и ценности в XXI веке свою способность регулировать общественные и межгосударственные взаимоотношения на началах гуманизма?

Демократические ценности пока что приняты меньшинством земного населения. XXI века не хватит для их повсеместного внедрения. Еще более важным стимулом безостановочного развития является то, что даже в странах модельной демократии люди не могут разобраться, где кончается демократия и начинается охлократия. Лишь один, но сильный пример дает нам пресловутая «политическая корректность», задуманная как высшая демократия, но превратившаяся в «кратию тупиц».

Здесь, в США, это особенно наглядно, когда следишь за деятельностью прокурора Старра и за СМИ, активность которых в составлении сексуальной биографии Клинтона не может не вызвать в памяти строчку Галича: «А из зала кричат: “Давай подробности!”».

8. В наше время, когда кажется, что все поддается познанию, освоению, как вы полагаете, что останется даже в XXI веке непознанным, неосвоенным?

Чем больше познается, тем больше открывается непознанного. Этому процессу нет конца, потому что перед нами бездны непознаваемого.

9. Какие, по-вашему, произойдут изменения в отношениях между супругами и в целом между мужчинами и женщинами, верны ли предположения, что резко изменится отношение к супружеской неверности, угаснет чувство ревности? Можно ли ожидать, что в новом столетии браки во всем мире будут заключаться в значительно более раннем возрасте: скажем, в 13–15 лет?

Вообще-то в основном все останется по-прежнему. Попытки ликвидировать ревность в революционной общине красной России двадцатых годов, а также в коммунах хиппи семидесятых окончились провалом. Ревность является сильным творческим импульсом, ибо в ней содержится глубочайшая страсть, желание преодолеть разъединение, поиски своего собственного «ребра» или своей собственной «грудной клетки».

В новом веке, безусловно, увеличится число однополых браков. Мастурбирующая порнокультура во многом себя исчерпает и даже вызовет своеобразную асексуальность.