Зеркала

Я зыркнула в сторону Хранителя, нервно подняв руку, чтобы заправить прядь волос за ухо — чисто автоматический жест, потому что ни одна прядка не выбилась из стянутого лентой хвоста. В оглавлении больше ничего про неофитов не было.

— Нам незачем вам врать, леди Лидделл, или пытаться мошенничать, — ласково сказал Парсиваль, пока я вытаскивала из текста важные моменты: "неофит, то есть — маг, только что прошедший инициацию и не обладающий в полной мере властью над своей силой", "обязан найти куратора", "выбор наставника согласовывается с куратором", "может рассчитывать на помощь Академии в любых вопросах, связанных с изучением магии", "при этом контролируется куратором и наставником".

— Получается, — спросила я, сверяясь с текстом, — что моим наставником должен стать кто-то из Галендора? Но я же все время буду находиться вообще в другой стране, и…

Кондор кашлянул и хитро посмотрел на меня:

— Нет, нет, даже не рассчитывай, что это буду я, — фыркнул он. — Не переживай, с формальностями разберемся. А расстояния… Кажется, ты уже привыкла к тому, что в моем случае это не проблема, нет?

Не проблема, если так рассуждать.

— А тебя это не напряжет? — осторожно спросила я.

Он рассмеялся, откинувшись на спинку кресла, и в итоге повернул голову в мою сторону, посмотрев прямо и со странной, едва ли не насмешливой, но не злой улыбкой. Парсиваль, кажется, тоже не просто так прикрыл рот ладонью.

— Мари, — достаточно едко сказал Кондор. — Тебе не надоело думать, что ты создаешь больше проблем, чем есть на самом деле?

Мне очень хотелось сказать ему, что с его появлением вся моя жизнь превратилась в одну большую проблему, но я не стала.

— В конце концов, мелкая, — Кондор слегка нахмурился, — у меня есть перед тобой определенные обязательства, и меня не может напрягать, как ты выражаешься, то, что я их выполняю. Читай дальше. И спрашивай, если что-то не понятно.

Я читала. Я читала все, что было написано в двух книгах, повторяя кое-что вслух, когда меня просили, задавая вопросы и пересказывая прочитанное своими словами. Это было похоже на странный экзамен, с одной стороны, — и на обработку клиента перед подписанием договора, с другой. И если в первый момент мне снова стало стыдно из-за того, что со мной возятся, аж ушки загорелись, то скоро до меня дошло, что эти люди лишь пытаются показать мне, что они не собираются меня обманывать. Они проявляли странную лояльность, которую я не ожидала получить со стороны кого-то сильного, кого-то, кто может решить, запереть меня в башне или нет.

Впрочем, вспомнила я, судя по всему, от меня они оба зависят не меньше.

Вдоль спины снова проползла ледяная змейка.

— Я… Я закончила, — сказала я, закрывая вторую книгу — общие правила Академии, ничего сверхъестественного.

— Прежде, чем вы поставите на бумаге свою подпись, леди Лидделл, свидетельствующую о том, что вы ознакомились с Правилами и Уложением, я хочу, чтобы вы еще раз, из моих уст, услышали основные принципы, которых вы будете придерживаться. Для нашего общего блага, — Парсиваль посмотрел на меня чуть исподлобья, с той строгостью, которая напомнила мне о его словах, произнесенных наедине со мной. — Первое. Вы говорите своему будущему наставнику, вернее — наставнице, и Юлиану о любых странных вещах, которые за собой заметите. Слишком яркие или страшные сны, — эта фраза заставила меня вздрогнуть, — перепады настроения, необычные ощущения в теле, приступы слабости или эйфории. Все, что угодно, милая, что кажется вам странным или ненормальным для вас. И не стыдитесь ничего, — добавил он с доброй усмешкой. — Даже если придется говорить о том, о чем леди привыкают молчать. Во-вторых, во всем, что касается магии, вы следуете указаниям только троих людей. Меня. Юлиана. И той леди, которая станет вашей наставницей. Любые другие мнения, методы и знания вы воспринимаете, анализируете, но используете с разрешения кого-то из нас троих.

Я коротко кивнула, понимая, что это как минимум мудро. Судя по Ars Magica, восприятие магии здесь было примерно таким, как в моем мире — восприятие, например, медицины: некоторые народные методы не только шли вразрез с наукой, но и казались откровенно вредными любому здравомыслящему человеку. Тем не менее, находились те, кто свято верил в их эффективность.

— Третье, — Парсиваль вел кончиком пера над листом бумаги, не прерывая при этом речь. — Вы не подставляетесь, не лезете туда, куда не следует лезть, внимательно слушаете свою интуицию и при любом тревожном ощущении, например, чувстве, что за вами следят, идете в безопасное место. Такое внимание со стороны обитателей Изнанки к вам, милое нездешнее дитя, меня пугает, а если меня что-то пугает…

Знаю. Нужно бежать в ужасе и прятаться под кровать.

Я криво усмехнулась, сжав губы.

— Я поняла. Если мне скажут "Беги!" — я побегу так быстро, как я могу.

— Своевольная и несдержанная, — протянул Парсиваль, лукаво улыбаясь Кондору. — Кажется, у тебя какие-то проблемы с дипломатией. Или леди хорошо маскируется. Или слишком напугана. В любом случае, я, кажется, забыл про какой-то пункт…