Зеркала

Здесь действительно не было ни призраков, ни скелетов. Только отделанные камнем стены, желобки для стока воды, ниши с кристаллами в стенах и пара поворотов куда-то — с мраморными табличками, на которых были выбиты надписи. Темнота, тишина и неприятно холодный воздух. Иногда ход шел под уклон, иногда встречались короткие лестницы, подземные залы, небольшие, иногда — с колоннами, барельефами на стенах, более высоким, чем везде, потолком, с закрытыми дверьми и пустыми нишами в стенах.

— Когда строили Галендор, эти ходы связывали несколько важных для города мест, — сказал Кондор. — Академию, несколько особняков, храмы. И выходили за пределы города.

— На случай войны?

— Не только. В мирное время людям, которые охраняют этот город и правят им, тоже нужно поддерживать между собой связь. И не только между собой, но и… — Кондор задумчиво посмотрел вдаль, в темноту, которая расступалась перед нами. — В этом мире есть места, куда просто так не попасть, Мари. И есть дороги и двери, которые создаются именно для того, чтобы ими пользовались с особой целью. Как мы сейчас, — он повернул голову в мою сторону. — Не страшно?

— Только от понимания, что надо мной — много-много земли, — ответила я, показав пальцем вверх. — Но как-нибудь переживу.

Потому что, добавила я мысленно, у меня в руке достаточно яркий фонарь, и видела я вещи пострашнее темноты, и вообще, пока что не было команды бежать и прятаться. Так что нет, не страшно. Пока.

— Но здесь неуютно, — я зябко повела плечами. — Кондор, я спускалась под землю вместе с толпами людей в своем мире, там было светло, шумно и я знала, что к чему. А здесь такая тишина, что я в начале едва не подпрыгивала, стоило мне громко шаркнуть ногой.

Кондор кивнул.

— Не думаю, что тебе будет от этого легче, но на меня местная тишина тоже навевает жуть, — признался он. — И время здесь чувствуется иначе. Ты не можешь понять, прошло несколько минут, час или вот уже почти день. В детстве я боялся подземелий. Чудовища моей сестры жили за окнами, мои приходили из подвала, — кажется, он улыбался, правда, не слишком по-доброму.

— А потом ты научился их убивать?

Кондор бросил на меня короткий взгляд через плечо:

— Я предпочитаю с ними договариваться, — рассмеялся он. — А вот Присцилла любит использовать радикальные методы в тех случаях, когда что-то скалится на нее из теней. Или не на нее.

— Это немного не то, что я бы хотела сейчас обсуждать, — я нервно дернулась, чуть не споткнувшись на ровном месте.

Кондор пожал плечами:

— Понимаю, — сказал он и снова взял меня за руку — легко зацепился пальцами за мои, словно пытался напомнить, что он рядом. Пришлось идти чуть быстрее. — Но мне почему-то больше ничего не лезет в голову. Только ерунда про подземелья и… не важно. В этом городе так много магов, что чудовища предпочитают обходить его стороной, если их не зовут. Можешь… почитать об этом, например. Кстати, ты правда сказала Шамасу, что доверилась Корвину в вопросах выбора литературы? — Кондор снова посмотрел на меня.

— Что-то вроде того, — ответила я. — Не стоило?

Маг снова рассмеялся:

— О, нет, милая, это был… хороший способ расположить господина Раферти к себе. Я рад, что ты… хм… находишь в себе силы иногда быть остроумной.

Я дернула его за руку и сделала страшные глаза.

— Это не сарказм, — чуть серьезнее сказал Кондор. — Чем быстрее ты впишешься в это общество, тем лучше. А если заведешь пару приятных для тебя знакомств, то моя совесть будет спокойна.

— А ты все-таки выяснил, зачем приходил Шамас?

— Да, — спокойно ответил Кондор.

— И спрашивать, я так понимаю, бессмысленно?

Кондор покачал головой:

— Это не моя тайна и не твое дело. По крайней мере, пока, — он выждал короткую паузу, то ли размышляя, то ли надеясь, что я спрошу еще что-то. Я не спросила. — Шамас не просто путешествовал на Острова. Он отдавал Моранн старый долг.

— Вот как, — я постаралась не выдать своей радости от того, что мне начали что-то такое вот рассказывать. Что-то, о чем все все время молчали. — И что это был за долг? Или об этом тоже не стоит спрашивать?

— Это долгая история, Мари, — Кондор снова приподнял фонарь, вглядываясь вперед, и ускорил шаг. — Очень долгая и немного поучительная, но, пожалуй, я расскажу тебе ее потом. Мы почти пришли, — он кивнул вперед. — Чувствуешь? Воздух стал другим.

Не только воздух — сама галерея изменилась. Она начала уходить вверх с легким наклоном и, кажется, плавно поворачивала налево. Потолок опустился настолько, что, пожалуй, если бы Кондор захотел, он мог бы вытянуть руку и дотронуться до него.

Пахло близостью воды — холодной, острой, свежей влагой, мокрой землей, от этого становилось зябко и еще более неуютно. Тишина вокруг блекла и исчезала. То ли мои чувства обострились во время этого блуждания во тьме, то ли здесь была иная акустика, но мне казалось, что я слышу и шум воды, и ветер, и что-то еще.

— Ты так и не сказал, как выглядит этот ваш алтарь, — почти прошептала я, потому что от волнения голос решил пропасть.

— Как самый обычный камень, — ответил Кондор. — Как ему еще выглядеть?