Зеркало Кассандры

Панк хотел схватить Кассандру, но тощий бородач встал на ее защиту. Мужичок с зеленым гребнем отшвырнул бородача на другой конец камеры.

– Сейчас же сними с меня проклятье, ведьма! Или я убью тебя!

Грациелла права. Получив обещание успехов в будущем, человек старается их добиться. Но она не сказала ни слова о плохих предсказаниях. Они работают точно так же. Предсказание будущего может стать разрушительным оружием. Панк этому подтверждение.

– Сними немедленно свое заклятье!

Тощий бородач поднялся на ноги и сцепился с панком. Драться ринулись и другие. Кассандра отошла в сторонку, а мужичка с зеленым гребнем уже повалили на пол трое добровольных помощников бородача.

Дверь камеры приоткрылась. Женщина в темно-синем мундире заглянула в камеру и сердито спросила:

– Что тут у вас стряслось?

Один из бомжей ответил:

– Девчонка предсказала Вильяму, что его прикончат ударом ножа в брюхо.

Полицейская пожала плечами и сделала знак Кассандре следовать за ней. В камере панк продолжал бубнить:

– Сними заклятье! Сними заклятье!

Полицейская отвела Кассандру в отдел санобработки. Там ее вымыли под душем, вытерли и посыпали порошком от блох и вшей. Потом одели в серые брюки и застиранную белую рубашку и отправили в кабинет, на котором висела табличка «Инспектор Пелисье».

Кассандра узнала полицейского, который носил два имени – мужское и женское.

– Здравствуй, Кассандра! – поприветствовал ее инспектор.

– Где мои друзья?

– Ваши друзья? Вы имеете в виду толстяка-алкоголика, старую проститутку, африканца-шарлатана и молоденького наркомана с синими волосами? Они вас поутру бросили.

Нет. Быть такого не может.

– Точнее, убежали, как только увидели полицейских, а вы продолжали крепко спать. Мы решили, что вы в коме, или, уж точно, у вас этиловое отравление.

Почему меня с собой не унесли, когда побежали? Наверное, что-то помешало. Иначе непременно бы унесли. Мы одна семья, один род, одно племя. Мы лисы.

Они никогда бы меня не бросили. Ни Орландо. Ни даже Напраз и Эсмеральда. И уж тем более Ким! Я хочу…

– Я хочу к ним.

– Будь моя воля, я бы отправил вас к ним с удовольствием. Я за свободу личности. Но есть одно «но». Иногда свобода несовместима с безопасностью. Вы знаете, моя кошечка Либерти Бель снова сбежала. И больше не вернулась. Боюсь, ее сбила машина.

Могу сказать точно, этой кошечке домой не вернуться.

– Я хочу домой, – упрямо повторила Кассандра.

– У вас нет дома.

– Есть.

– Где? Интерната больше нет, вы его сожгли. Вы настолько грязны, что от вас даже бомжи шарахаются! Ума не приложу, что нам с вами делать, Кассандра!

Почему нужно сто раз повторить одно и то же, чтобы человек наконец понял?

– Я хочу домой.

– Я это слышал и знаю, что вы должны спасти мир. Что вы можете предвидеть будущие теракты. Так?

Да, так.

– Очень жаль, что я опять все это слышу. А я знаю другое: отпусти я вас к вашим друзьям, через два года вы кончите точно так же, как три тысячи двести пятьдесят девчонок, которые сбегают из дому каждый год. Известно, что бывает с большинством: наркотики, проституция, а затем смерть.

Он не понимает. Не может понять. У него для всего на свете есть готовый шаблон. Теракты – неизбежное зло. Одинокие девочки-подростки становятся наркоманками и проститутками. Свобода чревата гибелью. Я не могу его переубедить. Но мне нужно до него достучаться. Между нами должна возникнуть эмпатия…

– А вы знаете, инспектор, что в ближайшем будущем вы можете слететь?

– Очередное предвидение? Вы поэтому стали для бомжей «пророчицей оборванцев»?

– Да нет, простой процент вероятности. Вы что, не слушаете новостей? Финансовый кризис, сокращение государственного бюджета, сокращение числа служащих…

Инспектор спокойно сложил руки на животе.

Он не чувствует, что кризис имеет к нему отношение.

– Любой не сегодня завтра может слететь, – настаивала Кассандра. – Как альпинист со скалы.

– У альпиниста есть кошки, он не упадет.