Жаботинский и Бен-Гурион

Бен-Гурион знал, о чем говорил. Летом 1959-го его решение продать Германии некоторые виды оружия, производимого в Израиле, завершилось правительственным кризисом. Бен-Гурион вынужден был подать в отставку. Ицхак Бен-Цви, президент Израиля, назначил дату новых выборов, на которых МАПАЙ одержала уверенную победу. Теперь, пожимая Аденауэру руку, он заявил журналистам, напоминая о прошлогодних дебатах в Кнесете и обвинениях в беспринципности и аморальности, обрушенных на него оппозицией: «Прошлым летом я говорил в Кнесете, что сегодняшняя Германия не имеет ничего общего со вчерашней. После встречи с канцлером ФРГ я еще раз убедился в правильности такого суждения».

И хотя 14 марта 1960 года был сделан важный шаг к примирению еврейского народа с постнацистской Германией, стремившейся отречься от нацистского прошлого, оба лидера понимали, что время для установления дипломатических отношений между двумя странами еще не пришло.

…Десятилетие, прошедшее между Синайской кампанией и Шестидневной войной, называют золотым веком в истории государства Израиль. Страна окрепла экономически. Развивалось франко-израильское сотрудничество. Завязалась дружба с Эфиопией, Турцией и Ираном, началось сближение с США и нормализация отношений с Германией.

Чем больший срок отделяет нас от минувших событий, тем беспристрастнее их оценки. Многие достижения и проблемы нынешнего Израиля — говоря о проблемах, это, в первую очередь, противоречия между светским и религиозным сектором, — связаны с именем Бен-Гуриона. Но, возвращаясь в «золотое десятилетие» и говоря о достижениях, — бурном экономическом росте и успехах на дипломатическом поприще, — необходимо признать, что они также связаны с его именем. Оставив Голде Меир периферийные направления, он лично руководил внешней политикой в направлениях, которые считал стратегическими.

Поимка Эйхмана

Бен-Гурион купался в лучах славы. Ее апогей пришелся на 22 мая 1960 года, когда он объявил на заседании Кнесета, что Адольф Эйхман, самый разыскиваемый нацистский преступник, находится в Израиле и в скором времени предстанет перед судом.

Вскоре стали известны подробности его задержания. Адольф Эйхман, оберштурмбаннфюрер СС, ответственный в гитлеровской Германии за «окончательное решение еврейского вопроса», после войны сумел скрыться от наказания. Охота за ним длилась 15 лет. Он был выслежен в Аргентине. На кону стояло многое, и арест Эйхмана был единственным случаем в истории спецслужб, когда с разрешения главы правительства руководитель разведывательной службы (главой Моссада был Иссер Харель) лично участвовал в зарубежной операции, осуществляя общее руководство. 11 мая Эйхман был схвачен на улице Буэнос-Айреса. Через девять дней его тайно доставили в Израиль на самолете «Эль-Аль», на котором в столицу Аргентины прибыла израильская делегация, участвовавшая в праздновании 150-летия независимости страны. Эйхману был сделан укол транквилизатора, из страны его вывезли под видом заболевшего члена экипажа самолета.

Так мир впервые узнал о Моссаде. До ареста Эйхмана о существовании политической разведки Израиля, созданной в декабре 1949 года по распоряжению Бен-Гуриона и лично ему подчинявшейся, не было никакой информации.

После провала военной разведки в Египте и последовавшего за этим «Грязного дела» все в Израиле понимали, что для проведения разведывательной операции на территории суверенного государства требовалось личное разрешение премьер-министра. Как вскоре выяснилось, Моссад создавался по личному распоряжению Бен-Гуриона. Секретное письмо, отправленное Бен-Гурионом 13 декабря 1949 года министру иностранных дел Шарету об организационном объединении всех разведывательных служб с личным подчинением их премьер-министру, можно считать датой рождения Моссада. Через два десятилетия оно было предано гласности:

«По моему распоряжению создано Ведомство по концентрации и координации деятельности разведывательных служб государства (разведывательного отдела армии, политического отдела Министерства иностранных дел, службы общей безопасности и др.).

Я поручил Реувену Шилоаху, советнику по особым делам при Министерстве иностранных дел, организовать и возглавить это ведомство. Реувен Шилоах будет подчиняться лично мне, действовать согласно моим указаниям и будет регулярно представлять мне отчеты о своей работе. Однако административно его ведомство будет находиться в рамках Министерства иностранных дел.

Я предоставил руководству Министерства иностранных дел штатное предписание и бюджет на 1950–1951 год в размере 20 000 израильских лир. При этом 5000 израильских лир из данной суммы предназначены для выполнения особых заданий при обязательном предварительном утверждении мною лично.

Прошу добавить указанный бюджет к бюджету Министерства иностранных дел на 1950–1951 год».