Жаботинский и Бен-Гурион

«Меня? Принцессой? Вы бы видели, в какой одежке и платьях я ходила в школу! В свитерах, которые я сама латала. Мать за всю жизнь не купила мне ни одного нормального платья. Дома не было денег! Я приходила из гимназии и сразу должна была выстирать платье, чтобы оно высохло до следующего утра. Я не бывала на гимназических вечерах и находила всякие поводы для отказа парням, потому что дочери Бен-Гуриона стыдно было говорить, что ей нечего надеть. У матери не было денег, чтобы дать мне на автобус, и от улицы Керен-Каемет до здания гимназии «Герцлия» я шла пешком — час в одну сторону и час в другую. Мать это совсем не волновало, как и то, что мне нечего надеть!»

Интервьюер удивился, но, зная об уравниловке в оплате труда и о законах коммунаров, господствующих в Гистадруте и кибуцах, спросил:

— У вас дома были финансовые проблемы? Отец мало зарабатывал?

Ранана идеализировала отца. В ответ прозвучало:

«Он был наивен. Зарабатывал 13 лир в месяц. Как представитель Гистадрута в Еврейском агентстве, он должен был строго соблюдать закон. Моше Шарет, который был «под ним», получал от Сохнута 40 лир в месяц. Мать все время жаловалась отцу, все уши ему прожужжала: чем соблюдать принципы, лучше приноси домой нормальную зарплату. Ей ведь тоже нечего было надеть. Из мизерной зарплаты она умудрялась выкраивать деньги на учителя-скрипача для Амоса и на уроки игры на фортепиано для меня».

Таковы воспоминания младшей дочери Бен-Гуриона, дополнившие его портрет.

Отношение к религиозным партиям

Как и все социалисты, Бен-Гурион был светским человеком. Однако в период борьбы за создание еврейского государства он понимал, что без поддержки религиозных партий и религиозных сионистов ему тяжело будет добиться желаемого результата, и в вопросе взаимоотношений государства и религии мыслил так же, как Жаботинский.

2 мая 1935 года Жаботинский писал Бен-Гуриону о религии, социализме и характере будущего еврейского государства: «Я уверен, что есть сионисты, которым безразлична социальная окраска государства; я один из них. Если бы я убедился, что нет иного пути к государству, как социализм, или даже что это ускорит создание государства на одно поколение, я был бы готов. Более того, государство религиозных фанатиков, в котором меня заставят есть фаршированную рыбу с утра до ночи (ну, нет другого пути), — согласен. Еще хуже: идишистское государство, что для меня означает конец очарования, — ну, нет иного пути — согласен. Я оставлю завещание сыну, чтобы совершили революцию, но на конверте напишу: «Открыть через пять лет после создания еврейского государства».

Этого же мнения придерживался и Бен-Гурион. В сентябре 1947 года в обмен на поддержку он письменно обещал лидерам влиятельной ортодоксально-иудаистской организации Агудат Исраэль соблюсти при создании еврейского государства принципиальные для религиозных евреев условия: провозглашение субботы выходным днем, отказ от института гражданского брака и государственная поддержка системе традиционного религиозного образования.

Разбираться во взаимоотношениях между религией и государством, думал он, будем потом, когда еврейское государство твердо будет стоять на ногах. Но так получилось, что социалистом Бен-Гурионом были заложены конфликты, и ныне сотрясающие Израиль (нет ни одного демократического государства, в котором не было бы института гражданского брака).

А отношение Бен-Гуриона к различным ветвям иудаизма (ортодоксальный, реформаторский, консервативный и хасидизм) выражено во фразе: «Я не хожу в синагогу, но синагога, в которую я не хожу, — ортодоксальная синагога».

Послесловие ко второй части

Роль личности в истории велика. Но если бы не было Бен-Гуриона, еврейское государство все равно было бы создано на его исторических землях. В 1903 году евреи отвергли «план Уганды», а в 1944-м — план заселения Восточной Пруссии. Веками они мечтали о возвращении в Сион, в город, основанный царем Давидом, — и как только появилась такая возможность, в XIII столетии, сразу же после изгнания крестоносцев воссоздали в Иерусалиме еврейский квартал. Он находится там и поныне, в Старом городе…

Бен-Гурион был противоречивой личностью и допускал крупные просчеты, но его оппонентам не повезло, что им противостоял лидер такого масштаба. Заслуга Бен-Гуриона в том, что еврейское государство было создано в 1948 году и сумело победить в войне за Независимость, когда шансы победить были сведены к минимуму, когда почти никто, кроме отчаянной горстки палестинских евреев, не верил, что оно сумеет продержаться под натиском многомиллионного враждебного окружения.

Он был неординарной и сильной личностью, ссорившейся с самыми близкими друзьями, непримиримым и жестким по отношению к политическим оппонентам, — и в то же время способным к примирению, когда, по его пониманию, того требовали обстоятельства. У него были друзья и враги в обоих лагерях, левом и правом.