Жак Отважный из Сент-Антуанского предместья

Вот и сейчас подростки десяти - двенадцати лет то и дело бегают от Пале-Рояля к типографии и обратно, и приносят влажные еще от типографской краски листки. Листки не задерживаются у юных продавцов. Только успели притащить огромную кипу, сбросить ее наземь, глядишь - от нее не осталось и следа.

Для ораторов нет специальных трибун: кто вскакивает на стол, на скамью, а иной просто опрокинет ящик и взберется на него. Каждый стремится лишь к тому, чтобы его услышали. Те, кто побойчее, импровизируют речи, а те, кто лишены дара импровизации, читают приготовленную заранее. Толпа настроена к ораторам благожелательно. Почти всегда их провожают афиками: "Браво!" Ну, а если речь очень понравилась, то оратору, как актеру, приходится повторять наиболее удачные места.

Не теряют времени зря и уличные глашатаи-любители. Они переходят от одной группы собравшихся к другой и, кто как умеет, сообщают последние новости: один придает сообщению иронический характер, второй интонацией подчеркнет то, что кажется ему важным, третий не ждет, чтобы его попросили, а добавит от себя свое толкование событий.

И сегодня, как обычно, друзья останавливались у каждой группы, стараясь не пропустить ничего интересного. Отношение к ораторам у них было разное: Шарль принимал всё и всех, Жак критиковал, разъяснял другу прослушанную речь. Вот взять оратора, которого они только сейчас слышали: слов много, а до смысла не доберешься. Повторяет ежеминутно, что надо стремиться к равенству, а как этого равенства достичь, не поясняет.

Они подоспели как раз в ту минуту, когда несколько поодаль другой оратор, долговязый и худощавый, кончал свою речь словами:

- Пусть знают Генеральные штаты, что люди рождены свободными и равными в правах и что власть должна принадлежать народу. Пусть помнят, что все граждане должны иметь право думать, говорить, писать и публиковать все, что им угодно!

Шумные аплодисменты были ответом собравшихся в этом уголке Пале-Рояля на слова оратора.

- Опоздал! У нас нет больше Генеральных штатов! У нас есть Национальное собрание! - крикнул парень, стоявший рядом с Жаком и Шарлем. - Ура Национальному собранию! - И он подбросил вверх свою шляпу.

И Жак, и Шарль, а за ним и вся толпа закричала:

- Ура Национальному собранию!

- Подождите кричать! Послушайте лучше, какую штуку я вам сейчас прочитаю. Этот памфлет называется: "Предупреждение народу" или "Разоблаченные министры", а написал его господин Жан-Поль Марат.

- Слушайте! Слушайте!

- "Сограждане! Остерегайтесь министров! Они задумали распустить наше Национальное собрание! Они окружают нас солдатами. Они только ждут, чтобы мы вышли из терпения, и тогда обратят против нас штыки!"

- Кто ты такой? - с восхищением спросил Жак.

- Я бондарь, а зовут меня Фелисьен, - охотно ответил молодой человек. У него были рыжие волосы, очень белое лицо, усыпанное веснушками, и задорная улыбка. - Как только у меня выдается свободная минутка, я сюда прибегаю. Сам послушаю и другим расскажу, что узнал. Хозяин у меня ничего, покладистый, не бранит за то, что я часто здесь торчу. В Версале-то я побывал всего два раза, уж очень он далеко. А сюда сбегать недолго!

- Хорошо сказал этот длинный, что люди рождены свободными! восхищенно произнес Шарль.

- Неплохо, - согласился бондарь. - Но скажу я вам, довелось мне давеча вот здесь услышать, как говорил Камилл Демулен. Он тоже объяснял, что Национальное собрание займется Конституцией, чтобы королю было легче нами управлять, а нам легче жить... Ну и говорил он! Слова сами в душу просятся... И когда он говорил, так тихо стало, что, кажись, муха пролетит и ту услышим.

- Идем с нами! - предложил Жак.

И дальше друзья уже шли втроем.

Услыхав взрыв веселого смеха, они направились к небольшой площадке, где столпилась группа людей. Что всех рассмешило? Надо остановиться и послушать.

Небольшого роста человек, стоя посреди собравшихся, рассказывает притчу. Это она вызывает у публики раскаты смеха. А оратор - его едва ли можно назвать этим именем - говорит обычным голосом, ничуть не повышая его, словно беседует с добрыми знакомыми:

- А было дело так: решили кошки и мыши отныне жить в мире и позабыть былые распри. "Пусть будет у нас конституция, и мы все ей подчинимся!" Сказано - сделано! Выбрали кошки восемь представителей, мыши - шесть, но тут мыши сказали: "Господа, все равно вы сильнее нас, так давайте же будем представительствовать поровну: нас восемь и вас восемь". Кошки согласились, но, как только стало шестнадцать представителей, кошки заявили: "Впредь мы будем обсуждать все вопросы отдельно от вас, а вы - от нас!" Оставшись одни, кошки тотчас постановили: "Принимая во внимание, что мышиное мясо вкусно и что мы поедали мышей в течение веков, - мы и впредь будем их пожирать!"

Притча имела большой успех. Посмеявшись вдоволь, Жак, Шарль и бондарь отправились туда, где еще какое-то зрелище вызвало скопление людей.