Жар костей не ломит (СИ)

— Да вот теперь даже и не знаю. Сначала в лесу прикопать хотел, но раз уж такая страсть вспыхнула… А ну как твоя барышня шум поднимет, в полицию обратится или того хуже, в прессу.

— Не обратится. Я поговорю с ней.

— Ты уж поговори, Василий.

И хлопнув меня по плечу, провозгласил зычное командирское: «по коням».

Со всех сторон захлопали дверьми, затопали ногами, зашаркали стульями. Из гостиной вывели двух непрошенных гостей. Судя по заплывшему лицу Кирюши, били того долго и упорно. Ну да Дядя Федор не из тех людей, кто с пленными церемонится. Вторым задержанным оказался приземистый парень с круглым лицом и смешно оттопыренными ушами. Несмотря на полусогнутую позу он успел вывернуть шею. Зыркнул на меня исподлобья с какой-то звериной, лютой ненавистью. Этот точно запомнил, чтобы потом отыскать, а вот Кирюша от ударов заметно поплыл, потерялся в пространстве и меня не узнал, лишь скользнув по лицу пустым, ничего не выражающим взглядом.

Из кухни показались Варя и довольный Мамон. Последний, судя по крошкам в бороде успел схомячить припасов. Теперь вытирал грязные пальцы о штаны, да тяжело дышал, явно испытывая проблемы с лишним весом. Говорил же, не брать больного, пускай бы дома сидел.

Впрочем, стоило взглянуть на довольную физиономию товарища и все становилось на свои места — Мамон банально соскучился. Никто его не просил, наоборот отговаривали. Как и в прошлом году, когда он наравне с остальными забрался в парилку, где от высокой температуры натурально уши в трубочку сворачивались. Тошно ему было сидеть в подвале роскошного особняка, вот и рвался на волю под любым предлогом.

Из-за спины Мамона вышел Бармолей. Хлопнув меня по плечу, прошептал на ухо:

— Что Василий, вслед за командиром на молоденьких переключился? Ничего так девка, красивая…

Да они что, сговорились все — вон и Варя подмигнул… Складывалось впечатление, что парни не на дело приехали, а на смотрины невесты. Очередной повод для зубоскальства в парилке.

В прихожей возникло броуновское движение эпицентром которого стал Михалыч. Товарищ майор успел успокоить консьержку и поднялся в квартиру. Зачем-то разулся, прошелся по грязному полу туда-сюда, а когда пришла пора обуваться, потерял второй ботинок. Теперь застрял в дверях, кряхтя и оглядываясь. Со всех сторон посыпались шутки-прибаутки… Пришлось вмешиваться Доку.

— Вы чего, бл. ть, колхоз устроили, — произнес он веское командирское. — Михалыч, на тебе консьержка: сделай так, чтобы у нее никаких вопросов не возникло по поводу пленных архаровцев. Отвлеки, развлеки, но чтобы на выходе пять минут слепая зона была. Мамон, что с камерами?

— Полный порядок, командир. Шесть глазков в периметре: два в подъезде, один на входе и три панорамных. Все на время выведены из строя.

— Ты же час назад докладывал, что камер семь?

— Седьмую вон эти сломали, — Мамон кивнул в сторону пленных. — Рукодельники рукожопые, пока баллончиком с краской брызгали, засветились и в профиль, и в анфас.

Док кивнул, приняв информацию к сведенью, после чего продолжил:

— Варя, Федор — на вас архаровцы, чтобы даже пернуть не смели. Бармалей вам в помощь. Василий, ты почему до сих пор здесь трешься? Почему барышня одна сидит скучает?

— Девка боевая, вот он и боится, — добавил кто-то из парней. Народ заржал, а я понял, что сейчас последует очередной нагоняй от командира, поэтому не стал ждать, а развернувшись, захромал в сторону кухни. В спину дыхнуло сквозняком — Михалыч наконец нашел второй ботинок и раскрыл входную дверь.

До ушей долетел топот многочисленных ног — отряд в полном составе покидал квартиру. Я же, переступив порог, осторожно зашел на кухню. Просторная, не чета моей — метров пятнадцать будет, может даже побольше. Если во сне она являла собою идеал, само воплощение аккуратности (разумеется, без учета трупа на столе), то в реальности комнатка выглядела несколько иначе: в раковине завалы из грязной посуды, повсюду крошки, пакетики из-под молока, порванные упаковки с высыпавшимся наружу печеньем, капли пролитого сока. Стулья в хаотичном порядке расставлены по всему пространству. Стол сдвинут ближе к центру, а ламинат вокруг истоптан грязными подошвами. Одна из подушек углового диванчика скинута на пол, там же валяются разноцветные тряпки: то ли полотенца, то ли рукавички с передником. И за всем творящимся бардаком была незаметна хозяйка. Обычно элегантная и эффектная, сейчас она представляла собою серую мышку с безразмерно выцветшей футболкой на худых плечах. Лица не видно — девушка опустила голову, погрузив пальцы в копну всклокоченных черных волос. Я и представить себе не мог, что красивые шелковистые пряди могут выглядеть подобным образом, словно пакля или комок спутанных проводов в чемодане Мамона.

Сделал осторожный шаг вперед и остановился: под подошвой ботинка хрустнуло. Приподняв ногу обнаружил пластмассовые осколки солонки, той самой в виде веселого поваренка. Во сне она тоже была раздавлена, только валялась не по центру, а ближе к ножкам дивана.