Жара в Архангельске-2

— До высотки-то? — насмешливо переспросил один из гопников в шапке, лихо заломленной на затылок, — А вы сами чё, не местные, да?

— Да, мы вот заблудились…

— Ну тогда идите вон туда, и всё время прямо — будет вам высотка, — он махнул варежкой куда-то вбок, и Олива с Аней, как наивные чукотские девушки направились туда.

— Я же говорю — со мной не пропадёшь! — весело подбадривала Олива подругу, — Щас выйдем к высотке, и всё будет чики-пики.

Однако по мере того как они шли, «шанхай» всё не кончался, а наоборот, местность вокруг них становилась всё менее знакомой и более стрёмной.

— Ты уверена, что мы идём в правильном направлении? — забеспокоилась Аня.

— Да хуй знает, — честно призналась Олива, — Щас ещё у кого-нибудь спросим.

Однако спросить у «кого-нибудь» дорогу здесь было довольно-таки проблематично. Людей не было видно вообще. Наконец, на углу появилась какая-то тётенька с коляской. Олива ринулась к ней.

— Скажите, пожалуйста, как нам дойти до высотки?

— Эва-а! — удивилась женщина, — Это вам далеко надо идти. Здесь вы не выйдете, разве что до Урицкого доберётесь, а оттуда на автобусе…

Делать нечего — пошкандыбали наши бедолаги искать выход на улицу Урицкого. Кое-как выбрались — и пипец опять подкрался: автобусы об эту пору уже перестали курсировать…

— Я тебя убью!!! — раздражённо выпалила Аня, — Правильно говорят: один дурак так узел завяжет, что трое умных не развяжут. И как мы теперь домой попадём, интересно знать?!

Олива виновато молчала. Да и что тут скажешь? Наворотила она делов, что и говорить, наворотила. Недаром про неё говорили, что чего ей не хватает, так это мозгов; да она и сама признавала тот факт, что она дура.

Нет необходимости описывать их дальнейшие мучения полуторачасовой ходьбы пешком на каблуках по льду, на двадцатиградусном морозе, под Анины причитания и всхлипывания. Но, как говорится, всё хорошо, что хорошо кончается — в конечном итоге подруги добрались всё-таки до дому.

— Как ты думаешь, он хоть немного там волнуется за нас? — предположила Олива, — Мы ведь три часа отсутствовали…

— Не думаю, — сказала Аня, — Впрочем, сейчас узнаем, — и решительно нажала кнопку звонка.

Она оказалась права. Салтыков и компания по-прежнему сидели в гостиной как ни в чём не бывало, пили пиво. Накурили — не продохнуть, аж на лестничной площадке тащило табачищем. Дверь им открыл Райдер — Салтыков даже не соизволил выйти в коридор.

— Девчонки! — крикнул из гостиной Макс Капалин, — Идите сюда!

Аня, едва заглянув в гостиную, тут же вспыхнула до корней волос и радостно заулыбалась. Олива по её реакции сразу поняла, что среди прочих там находится и Дима Негодяев.

— Я как раз хотела позвать тебя сегодня на каток, — пролепетала ему Аня вмиг изменившимся голосом.

Дима моментально покраснел и опустил глаза. Парни заметили это.

— Мммм, Димас? — подмигнул ему Павля.

— Я это… пойду… — замялся Дима.

— Да, пора собираться, а то поздно уже, — подхватил Райдер, и все просочились в коридор.

— Да рано ж ещё, куда вы? — воскликнул Салтыков, — Мы же так и не пришли к единому мнению…

— Завтра придём к единому мнению, — Тассадар шутя хлопнул Салтыкова по плечу, — А на сегодня хватит с тебя — ты вон и так уже на грудь больше поллитра принял, не считая пива…

— Кстати, девчонки, есть предложение пойти завтра вечером в кино на «Иронию судьбы-2», — предложил Райдер, — Говорят, классный фильм. Надо сходить посмотреть.

— Там видно будет, — сказала Аня, — Сегодня я уже так устала, что единственное моё желание — это добраться до постели.

— Ну, ни пуха, ни пера, — прошептал в дверях Макс Капалин Салтыкову.

— К чёрту, — тихо ответил он и закрыл за гостями дверь.

Гл. 40. Время смерти

Проводив приятелей, Салтыков вышел на кухню покурить. Олива босиком вышла туда же.

— Потрудитесь мне объяснить, что всё это значит?! — гневно начала она.

— Меелкий, — Салтыков был уже порядочно выпимши, — Давай станцуем танго!

— Прекрати, наконец, паясничать! — взорвалась Олива, — Мне надоело такое отношение! Я что тебе — вещь, да? Игрушка? Ты же совершенно не уважаешь меня…

— Да ты чего взъелась-то? Чего ты всё время из мухи слона раздуваешь?! Если я говорю — всё заебись, значит, всё заебись!

— Но я же вижу, что это не так!!!

У Оливы тряслись руки — это был верный признак того, что сейчас с ней начнётся истерика. Салтыков протянул ей сигарету, щёлкнул зажигалкой. Олива глубоко затянулась и, выпустив дым, тихо произнесла:

— Давай говорить начистоту. Я вижу, что что-то изменилось в наших отношениях, и изменилось в худшую сторону…

— Да, знаю. У нас с тобой сексуальная несовместимость. В этом вся и проблема.

— И что теперь? Как мы дальше жить будем?

— Не знаю, мелкий. Я не хочу сейчас говорить об этом.

— А когда? Нет, не увиливай от разговора. Надо сейчас расставить все точки над i.

Салтыков затянулся сигаретой и ничего не ответил, словно что-то обдумывая. Несколько секунд прошло в молчании.

— Что же теперь? — спросила Олива, — Ты же предлагал мне пожениться и жить со мной. А теперь… я тебя не понимаю. Ты что, хочешь сказать, что не сможешь жить со мной, если у нас секс не получается?