Жатва Дракона

Затем появились новости с Ближнего Востока, Балкан, Турции и арабских земель. Курьеры приходили на кораблях, а сообщения - по секретным радиосетям. Все это считалось совершенно секретным, но что-то просачивалось, и если посещать подходящие социальные мероприятия и поить подходящих людей, то можно получить удивительную информацию. Ланни продолжал писать отчеты, их стало так много, что они могли вызвать беспокойство, если отправлять их в американское посольство в Париже. Поэтому он адресовал их незаметному "Мистеру У.К. Буллитту, рю Габриель дом 2, Париж". Он никогда не отправлял письма из Жуана, а ездил в Канны и бросал их в неприметный почтовый ящик. Время от времени при важном сообщении он посещал более крупный город Ницца.

II

На вид жизнь сына президента Бэдд-Эрлинг Эйркрафт была беспечной. Все его друзья были рады, что он стал тем, кого они называли здравомыслящим, и получал удовольствие от своего богатства и положения своей семьи. Мировые события мало что изменили для экспатриантов Ривьеры. Они переехали сюда, чтобы уйти от забот. А дома бизнес процветал, и денег было много. Они тратили их на изысканные удовольствия и возмущались даже малейшими неудобствами. Ситцкриг был чем-то далеким. О нём читали в газетах и обсуждали за аперитивом.

Боевые действия проходили в виде диверсионных рейдов, в основном в темные ночи. Несколько poilus⁷⁹, получившие свои два с половиной цента в день, надев черные кожаные костюмы, хорошо смазанные, чтобы сделать их скользкими, и прокрадывались за свою линию Мажино, вооруженные ножами, заточенными до остроты бритвы. Они заставали врасплох вражеский форпост и резали горло нескольким Fridolin, так они называли бошей в этой войне. В тоже время где-то еще вдоль линии фронта несколько Fridolins делали то же самое с несколькими poilus. Всё это походило на войну с индейцами, которая велась в Америке на протяжении нескольких столетий, и о которой Европа знала из рассказов о Кожаном чулке и при посещении кинотеатров.

Война могла прийти на Ривьеру только из Италии. И зачем беспокоиться об этом? Итальянцы были уже здесь, некоторые в военной форме, а некоторые в спортивных костюмах. Они были очаровательными парнями, всегда рады помочь на ужине или на танцах. Разумеется, они требовали Ниццу по праву первородства и были готовы взять Канны и Мыс для большей безопасности. Но какая разница для живущих здесь американцев или даже для британцев и французов? Итальянцы были джентльменами и вели себя как таковые. Они сбросили бы красных, и поезда ходили бы по расписанию, чего они, конечно же, не делали в настоящее время. Итальянцы не уставали давать заверения своим друзьям. И каждый вечер можно слышать голос американского поэта Эзры Паунда, вещавшего по-английски на станции с Итальянской Ривьеры, высмеивающий идею управления любой страной невежественной толпой и восхвалявший фашизм и его "корпоративное государство", как форму будущего общества.

III

Эксперименты по парапсихологии продолжались, и у Ланни была возможность познакомиться с мыслями Лорел Крестон. Он обнаружил, что она восприимчива и увлечена. Он знал немногих интеллектуальных женщин в своей жизни, дамы его круга интересовались только одной областью знаний, которую можно было бы назвать прикладной психологией, хотя она больше подходила к менее претенциозному названию сплетен. Эта наука имела отношение к тому, что происходило в мыслях других дам и джентльменов, знакомым им, и это было необходимо для жизни стадных существ, чтобы знать, куда полетит стая, или побежит стадо.

Лорел интересовало все, что она могла узнать о мире, в котором она жила, и теперь она узнала о своем собственном инструменте познания. Каков был ее ум, и сколько умов у нее было? Какими были эти трансы, в которые она так легко попадала, и где было ее сознание в то время? Ей хотелось бы, чтобы у нее было два ума, один, чтобы сидеть и наблюдать, пока другой находится в трансе. Как бы то ни было, она задавала вопросы и изучала заметки Парсифаля и выделяла тот или иной вопрос и предлагала новые эксперименты, чтобы решить некоторую неопределенность.

Кроме того, она начала копаться в библиотеке, которую Ланни накопил на эту тему. Это была небольшая библиотека, но некоторые из книг не были совсем небольшими. Она прочитала объёмную книгу Майерса и два тома Герни и двухтомник Джанет Психологическое исцеление, что-то вроде тысячи двухсот страниц. Лорел изучала их одну за другой и повторяла некоторые из экспериментов. Она читала Ости и Гелета и Уильяма МакДугалла, и ее удивление росло, как научный мир мог оставаться таким равнодушным к вселенной, скрытой в подсознании человека. Она хотела писать по этому поводу. И Ланни сказал: "Пишите, но популярным журналам это не будет интересно, а если это будет книга, то она не будет продаваться. Исследования парапсихологии это блажь богатых".

На что Лорел заявила: "Я могу зарабатывать на жизнь, сочиняя беллетристку, и она никогда не занимала все мое время".