Жатва Дракона

Они не могли найти веселую тему. Но старая дружба и взаимное доверие - это драгоценные вещи сами по себе, и Ланни и Рик уже вторую четверть века были вместе. Они пережили одну Мировую войну и надеялись, что никогда не увидят следующей. Но она пришла, и им пришлось жить с ней. Рик вышел из первой с искалеченным коленом и неприятным приспособлением в виде стальной шины. Семь или восемь тысяч ночей он отстегивал шину, сидя на своей кровати, и такое же количество раз утром он пристёгивал ее прежде чем встать. Тем не менее, он сумел создать семью, зарабатывать на жизнь и внести свой вклад в демократическую мысль своей страны. Теперь он горел желанием стать чем-то большим, чем независимым писателем в этом кризисе. Ему бы понравилась работа на Би-би-си, но тупицы там никогда бы его не взяли, потому что он был слишком Розовым.

Они поговорили об Альфи, который вернулся в свою эскадрилью. Его командиры сказали ему идти домой и отсыпаться. Но как мог человек спать, когда его страна была в такой опасности? Его поставили обучать молодых парней, и это позволило думать о нем с гораздо большей надеждой. Бедная Нина! Она делала то же самое более года с мужем, и вот теперь повторяла со своим старшим сыном. Она не могла незаметно удержать слезы и смутилась, утирая их. Ланни спросил о младших детях, которых он не видел в течение долгого времени. Ему пришлось отказаться встреч с семьёй, потому что слишком много людей было вовлечено в его тайну.

Ланни передал новости, которые он собирал повсюду, оказывая важную услугу журналисту, чья специальность была предсказывать мировые события. Прошло много времени с тех пор, как он предсказал что-нибудь хорошее. Увы, он был Кассандрой в брюках, и разделил её печальную судьбу. Никто не верил ему, и никто не благодарил его за то, что он оказался прав, когда другие были неправы. Теперь он был уверен, что человек с черным зонтиком вскоре вернется в свой частный бизнес в Бирмингеме, а первый лорд адмиралтейства возьмет на себя руль государственного корабля. Ланни рассказал о разговорах у Максин Эллиот, и Рик сказал: "Почему бы тебе не подойти к нему сейчас?"

Ответ был следующим: "Я не могу рисковать. Мне нельзя общаться с настоящим антинацистом".

– Ты мог увидеть его в частном порядке. Думаю, это можно было бы организовать без труда.

– В такое время никого частного порядка не существует, Рик. Ты, конечно, не думаешь, что в Англии изловили всех шпионов, а я жена Цезаря и должен быть выше подозрений.

XIII

Они обсуждали войну, что следовало бы и ожидать. Они согласились с тем, что англичане были в безнадежном положении в Норвегии, и что экспедиция, вероятно, вскоре будет отозвана. Рик рассказал любопытную историю об этой экспедиции. У его друга была возможность наблюдать, что брали с собой британские офицеры помимо предписанного снаряжения. Это были рыболовные снасти на сёмгу.

Ланни сказал: "У меня есть основания полагать, что Гитлер захочет двинуться на Францию, как только закончит в Норвегии. У меня есть надежда получить определенную информацию об этом, и если да, то я тебе сообщу".

Об этом можно было много говорить. Каково было нынешнее состояние линии Мажино и ее обещанного продолжения на севере перед Голландией и Бельгией? Это было одним из самых важных военных секретов, но Ланни мог процитировать то, что сказал ему Дени сын, и что этот молодой капитан должен знать, находясь там. Он сообщил, что продолжение было недостаточным, потому что главы правительства и армии не ожидали войны. Дени сын должен винить себя, потому что он и его семья так много сделали, чтобы способствовать такому отношению. "Он раскаивается, но это вряд ли поможет Франции", – объяснил Ланни.

Ситуация была значительно хуже, чем в прошлой войне. Тогда Бельгия была союзником, и с момента начала войны их армия была заодно с французами. Но на этот раз молодой король бельгийцев был умиротворителем. Его больше интересовала его собственная страна, чем Польша, и он мечтал сохранить безопасность страны, позволив нацистам свободно идти на восток. Декларация бельгийского нейтралитета была одним из великих дипломатических успехов Гитлера, но почти не замеченная внешним миром. Бельгийский нейтралитет оставил Францию с обнаженной северной частью ее границы. Французские армии могли вступить в Бельгию только после того, как немецкие войска сделают это, и поэтому не успеют подготовить позиции.

Короче говоря, все было ужасно, независимо от того, за что браться. Если смотреть на Скандинавию или Италию, Россию или Испанию, Средиземное море, Атлантику или даже на далекий обширный Тихий океан, можно увидеть только черную опасность. Было больно видеть глупость и некомпетентность или полную и простую измену дела свободы и человечности. Как это можно объяснить? Как могло случиться, что все мозги оказались на стороне гангстеров и циников, а вся тупость и бесполезность на стороне демократий?