Желая тебя

— Так когда ты будешь готова к выходу?

— А мы куда-то собираемся?

Он назвал старинный отель в центре города, известный своей романтической обстановкой.

— Почему именно туда?

— Просто не хочу ни на что отвлекаться, приобщая тебя к радостям плотской любви.

— Ты хочешь пойти в отель, чтобы впервые заняться со мной любовью?

— Да.

— Но Клер…

— Джози, последнее, в чем ты нуждаешься сегодня, это беспокоиться из-за того, что твоя соседка может услышать страстные звуки, что ты издашь в ответ на мои ласки.

Где-то с минуту Джози не могла вспомнить, что она собиралась сказать.

— Ты думаешь, я буду так сильно шуметь?

— О, да, — вкрадчивым, сексуальным голосом произнес Нитро.

Она снова ощутила глубоко внутри волнующий трепет:

— Так громко, что могу забеспокоиться, не слышит ли меня Клер из своей комнаты?

— Да.

— Хмм… А это будут хорошие звуки или плохие? — спросила Джози, вспомнив, что первый раз, как говорят, бывает болезненным.

Даниэль протянул руку и легким движением пальцев провел по ее губам, вызвав в них легкое покалывание.

— Самые прекрасные, Джозетта.

Это прозвучало как обещание. Она облизнула губы, повторяя языком невидимый след его прикосновения.

— Так как скоро ты будешь готова? — снова спросил он.

Наконец-то, Джози вспомнила, что собиралась сказать о Клер:

— Нам не нужно никуда идти.

— Тебе надо еще подумать?

— Нет. Дело в том, что дважды в неделю, по ночам, Клер работает в частном пансионате для престарелых. Сегодня одна из ее смен. Она, скорее всего, сразу после университета отправится на работу.

Даниэль пожал плечами, словно эта информация не имела ровным счетом никакого значения:

— Первый раз для женщины должен быть особенным.

Джози почувствовала, как выражение ее лица смягчилось, становясь излишне сентиментальным, но она ничего не могла поделать:

— Это так мило, Нитро.

— Даниэль. Я для тебя теперь не просто один из наемников. Сегодня ночью я стану твоим мужчиной. — Он был необычайно серьезен, и Джози, наконец, осознала, что в последних словах для Нитро заключался огромный смысл.

— Тогда я, наверное, буду готова через двадцать минут… Даниэль.

Он одобряюще улыбнулся, отчего у Джози внутри появилось ощущение радости и приятного тепла.

— После того, как мы займемся любовью, я открою тебе свое настоящее имя.

— Настоящее?

— То, что мне дали сиу.

— То есть ты хочешь, чтобы потом я тебя им называла? — спросила она, размышляя о том, что, возможно, это имя относится к его давнему прошлому.

— Для тебя меня зовут Даниэль.

— Но ты же хочешь, чтобы я знала твое настоящее имя, — недоуменно спросила Джози. Она пыталась разобраться, но пока безрезультатно.

— Да, после того, как мы станем единым целым.

— Ты всем своим подружкам называл это имя?

— Нет. Оно известно еще только двоим, и ни один из них не является женщиной.

Ну, уже кое-что. Похоже, свою навязчивую идею Даниэль ценил намного больше, чем просто случайных сексуальных партнерш.

* * *

Позже сердце Джози неровно билось в груди, пока Даниэль отпирал дверь в гостиничный номер. Даже стычка с вооруженными боевиками не пугала так, как эта дверь, ведущая в неизвестность.

Всю жизнь Джози изучала тонкости военной службы, а отношения между мужчиной и женщиной представлялись ей тайной за семью печатями. Большинство девушек познавали технику глубокого петтинга,[24] пока Джози усердно училась обезвреживать начиненный взрывчаткой автомобиль. До сих пор все оргазмы, которые ей довелось испытать, она доставила себе сама, и хотя они довольно неплохо помогали снять напряжение, никакого восторга не вызывали.

И уж точно не могли сравниться с тем, что она почувствовала, стоило Даниэлю просто прикоснуться к ней губами. То дивное ощущение, которое заставило ее придти сюда, чтобы заняться любовью с потрясающим мужчиной. А ведь до сегодняшнего утра Джози была уверена, что даже не нравится ему.

В парке Даниэль повел себя так, будто действительно хотел ее. Когда между ними завязалась шутливая потасовка, у нее возникло чувство что для него, как и для нее самой, это был совсем новый опыт, в отличие от моментально разгоревшегося между ними страстного желания.

Следовало признать, что в искусстве любви Даниэль был намного опытнее ее самой.

— Скажи, ведь мой отец не предложил бы тебе партнерство, будь ты не слишком хорошим учителем?

Даниэль обернулся; его рука уже легла на ручку двери:

— Что?

— Ну, я имею в виду, входит ли в твои методы обучения привычка бросать новичка в реку и смотреть, научится ли тот плавать, прежде чем пойдет ко дну? — проговорила Джози высоким, срывающимся голосом; ее дыхание стало прерывистым.

Даниэль подмигнул с таким лукавым нахальством, что шокировал даже ноготки на пальчиках ее ног, и с истинно мужской самоуверенностью заявил:

— Не волнуйся, Джозетта. Я не дам тебе утонуть.

Она сглотнула и решила положиться на его опыт. Даниэль толкнул тяжелую, богато отделанную деревянную дверь и приглашающим жестом предложил девушке войти первой, но ноги Джози просто отказывались идти вперед.

Потемневшие карие глаза сузились:

— Ты в порядке?

— Да, но я, кажется, не могу сдвинуться с места.

— Ты просто нервничаешь.