Железная дочь

– Ваш отец, лорд Оберон, велел присматривать за вами и Плутишкой, – ответила она, строго глядя на меня. – Вас ранили – я исцеляю. Увидели что-то странное – я помогаю об это забыть. Я давала Плутишке все необходимые травы и зелья, чтобы вы нас не видели. – Она вздохнула. – А потом вы отправились в Небыль искать своего брата, и все вышло из-под контроля. К счастью, Оберон позволил мне сохранить работу школьной медсестры на случай, если вы когда-нибудь вернетесь.

Я почувствовала легкий укол гнева оттого, что эта женщина столько лет держала меня в неведении, но сейчас было не до этого.

– Нам нужна ваша помощь, – сказала я, повернувшись и наблюдая, как Пак помогал Эшу дойти до крыльца. – Моего друга ранили кинжалом, но дело не только в этом. Он отравлен железом и становится все слабее. Пожалуйста, сможете помочь ему?

– Железом?! Боженьки! – Я отошла в сторону, гномиха глянула на ребят, ковылявших к ее дому, и глаза ее расширились в удивлении. – Это… Это что, принц Эш?! – вздохнула она, и кровь отлила от ее лица. – Сын Мэб? Хотите, чтобы я помогла принцу Зимы? Совсем с ума сошли?! Я… Ну уж нет! – Она отступила внутрь, качая головой. – Нет, ни в коем случае!

Гномиха начала закрывать дверь, но я вовремя просунула ногу в проем.

– Прошу вас! – взмолилась я, протискивая плечо в дверной проем. Медсестра впилась в меня взглядом, поджав губы. – Пожалуйста, он умирает, нам больше некуда пойти!

– Не в моих привычках помогать Неблагим фейри, мисс Чейз. – Медсестра фыркнула и попыталась закрыть дверь, но я не двинулась с места. – Пусть его люди о нем заботятся. Уверена, в Зимнем Дворе есть свои целители.

– Но у нас нет времени! – Во мне закипал гнев. Эшу становилось хуже, он умирал, а скипетр становился для нас все более недосягаемым. Я протиснулась внутрь плечом и распахнула дверь. Целительница отшатнулась, прижав руку к груди. – Извините, – продолжила я решительным тоном, – но выбора у вас нет. Вы поможете Эшу, иначе совсем скоро у вас будут огромные неприятности.

– Я не потерплю оскорблений от полукровки!

Я выпрямилась, возвышаясь над ней и почти касаясь головой потолка.

– Оберон – мой отец, вы сами это сказали. Считайте, это приказ вашей принцессы. – Гномиха нахмурилась и прищурилась, глазки ее утопали в складках морщин, и, скрестив руки на груди, я посмотрела на нее властно. – Или мне сказать отцу, что вы отказались мне помочь? Что я пришла к вам за помощью, а вы прогнали меня? Думаю, он будет очень недоволен.

– Ладно, ладно! – Гномиха взмахнула руками. – В покое вы меня не оставите, это я поняла. Заносите Зимнего принца. Но ваш отец об этом узнает, юная леди. – Она повернулась и погрозила мне пальцем. – Узнает, и тогда посмотрим, на кого падет его гнев.

Я ощутила легкий укол вины за то, что мне пришлось сослаться на отца, будто я какая-то избалованная богатая девчонка, но это быстро прошло, как только Пак потащил Эша по ступенькам. Принц больше походил на призрака, чем на живого; кожа его стала болезненно-серой, на лице и руках – ярко-красные раны, кожа, казалось, отслаивалась от костей. Я содрогнулась, сердце мое сжалось от беспокойства.

– Кладите его сюда, – распорядилась целительница, провожая Пака в маленькую боковую комнату, где стояла низкая кровать. Пак послушался ее и положил Эша на простыни, затем сам рухнул на стул, больше похожий на большой гриб.

Гномиха фыркнула.

– Я погляжу, принцесса и тебя в это впутала, Робин.

– Не смотри так на меня, – ответил Пак, ухмыляясь, и вытер лицо. – Я изо всех сил старался убить этого парня, но если принцессе что-то взбрело в голову, то ее уже не переубедить.

Я хмуро взглянула на него. Он пожал плечами и беспомощно усмехнулся, и я снова повернулась к Эшу.

– От него не просто несет железом, он весь им пропитан, – пробормотала медсестра, осматривая раны на лице и руках. – Эти ожоги необычные, они идут изнутри. Будто в его теле было что-то металлическое.

– Так и было, – тихо ответила я, и целительница вздрогнула, потирая руки.

Она задрала рубашку на груди Эша, обнажив повязку, кровь из которой впитывалась в матрас.

– Ну хоть перевязали как следует, – размышляла она вслух. – Хорошая, чистая работа. Твоих рук дело, полагаю, Плут?

– Что именно?

– Повязка, Робин.

– А, это да, тоже я.

Медсестра вздохнула, склонившись над Эшем, изучая порезы на лице, затем сняла повязку, чтобы изучить рану. Она нахмурилась.

– Итак, давай-ка уточним, – продолжила она, глядя на Пака. – Ты ранил Эша, принца Зимнего Двора?

– Виновен по всем пунктам.

– А судя и по вашему состоянию… – Она взглянула на мое опухшее горло, затем на окровавленное плечо Пака. – …предположу, это сделал принц?

– Снова в точку.

– То есть вы дрались. – Медсестра прищурилась. – А значит, он пытался вас убить, так?

– Ну… – промычала я.

– Тогда почему, во имя всех святых, вы хотите, чтобы я его исцелила? Не то чтобы я не стану, – добавила она, подняв руку, – но что помешает ему снова на вас напасть? Или на меня, раз уж на то пошло?

– Он не нападет, – быстро ответила я. – Обещаю вам.

– Хотите использовать его в качестве заложника?