Железная стена. Израиль и арабский мир

Другим влиятельным советником был Ицхак Рабин, ставший начальником штаба 1 января 1964 года. Рабин был близок к "Ахдут ха-авода" и особенно к Аллону, который был его командиром, но в партию так и не вступил. Рабин был самым опытным полевым командиром ЦАХАЛа и прекрасным штабным офицером, сочетавшим военный профессионализм со здравым политическим смыслом. Его рабочие отношения с Эшколем были близкими и гармоничными. Эшколь оставлял ему значительную свободу действий и оказывал полную поддержку, но ожидал от него полной информации по всем важным вопросам обороны. Новый премьер-министр часто заваливал своих коллег вопросами. Они могли быть неприятными, но для Эшколя они преследовали две цели. Во-первых, вопросы были направлены на то, чтобы получить больше информации, прежде чем он окончательно примет решение, и иногда дополнительная информация заставляла его изменить свое решение. Во-вторых, они были направлены на то, чтобы сделать собеседника стороной, принимающей решение.

В отношении целей оборонной политики Израиля премьер-министр и начальник Генштаба были полностью согласны. Первый пятилетний план ЦАХАЛа, разработанный под руководством Рабина, отражал общее мнение о том, что "государство Израиль может полностью реализовать свои национальные цели в границах соглашения о перемирии". Из этого явно следовало, что Израилю не требуется больше территории, чем он уже имеет. Другой вывод заключался в том, что Израиль не будет проявлять инициативу в развязывании войны с каким-либо из арабских государств. В случае, если война будет навязана Израилю, план требовал от ЦАХАЛа быстрого продвижения на территорию противника с целью уничтожения его инфраструктуры для ведения войны.

Одним из первых вопросов, требующих решения на высоком уровне, был вопрос о будущем ядерной программы Израиля. 4 июля, через неделю после приведения к присяге, Эшколь получил письмо от президента Кеннеди по поводу Димоны. 3 Некоторые министры требовали прямого отказа от американских требований, но Эшколь решил пойти по стопам своего предшественника. Он убедил Кеннеди в том, что реактор в Димоне предназначен исключительно для мирных целей, и дал принципиальное согласие на визиты американских экспертов, но не на регулярную или навязчивую систему инспекций. Кеннеди, похоже, был удовлетворен этими заверениями и устными разъяснениями, которые Эшколь передавал ему через американского посла в Тель-Авиве. Соглашаясь на визиты, масштабы и характер которых оставались намеренно расплывчатыми, Эшкол заверял Кеннеди, что Израиль не собирается принимать политическое решение о переходе порога и начале производства ядерного оружия. Эшколь не отказался, как утверждали его критики, от ядерной опции или заморозил ядерную программу. 4 Он воздержался от принятия ядерной стратегии, как это сделал до него Бен-Гурион. Взамен Эшколь получил более четкую политическую приверженность США обороне Израиля, стратегические переговоры между экспертами двух стран и доступ к американскому обычному арсеналу. Это был классический компромисс Эшколя, в котором он получил гораздо больше, чем уступил.

Отношения Израиля с Америкой продолжали улучшаться, когда после убийства Кеннеди президентом стал Линдон Джонсон. Будучи конгрессменом и вице-президентом, Джонсон занимал неизменно произраильскую позицию, и после вступления в должность президента он продолжал активно поддерживать Израиль. В начале июня 1964 г. Эшколь отправился с официальным визитом в США - честь, которой был лишен Бен-Гурион. В психологическом плане этот официальный визит представлял собой большой шаг вперед. Двумя основными темами были потребности Израиля в вооружениях и опреснение воды, и Джонсон пообещал существенную помощь в обоих случаях. По итогам визита было опубликовано совместное заявление против применения силы и агрессии. В заявлении также говорилось о необходимости сохранения территориальной целостности всех государств; это означало окончательный отказ от американских планов по изменению соглашений о перемирии 1949 года. Эшколь вернулся на родину, и его авторитет как национального лидера значительно вырос.

В своем отчете о визите в секретариат Мапай Эшкол отметил, что Джонсон произвел впечатление человека, искренне заинтересованного в безопасности и благополучии Израиля. По словам Эшколя, не менее важным, чем вклад в военное сдерживание Израиля, было укрепление его потенциала политического сдерживания. Он продемонстрировал арабам, что Израиль не одинок. Таким образом, визит значительно приблизил Израиль к цели, которая упорно ускользала от Бен-Гуриона, а именно к американской гарантии территориальной целостности страны.