Железная стена. Израиль и арабский мир

Голде Меир было семьдесят один год, когда в марте 1969 г. она была избрана преемником Леви Эшколя на посту лидера Мапай и премьер-министра. В июле предыдущего года она ушла в отставку с поста генерального секретаря Мапай, и это было воспринято как завершение ее политической карьеры. У нее было слабое здоровье, она страдала от серьезного заболевания крови и нуждалась в постоянном медицинском уходе. Осенью 1968 г. ее навестил в своем доме для престарелых в Швейцарии Пинхас Сапир, сменивший ее на посту генерального секретаря Мапай. Сапир сообщил ей, что Эшколь серьезно болен и что после его смерти она должна будет стать его преемницей. Голда согласилась исполнять обязанности временного премьер-министра при условии, что состав правительства не будет изменен. Аббе Эбану Сапир объяснил, что Голда будет временным премьер-министром, поскольку она тоже очень больна, но она нужна партии, чтобы предотвратить соперничество между Моше Даяном и Игалем Аллоном за главный пост. Утонченный, получивший образование в Кембридже Эбан не был поклонником Голды Меир. Одна из его многочисленных шуток в ее адрес заключалась в том, что она предпочитала использовать только двести слов, хотя ее словарный запас достигал пятисот.

 

Голда Непримиримая

Выйдя на пенсию, Голда в течение пяти лет железным стержнем управляла своей партией и страной. Она обладала исключительно сильным и решительным характером, была властной, повелительной и нетерпимой к оппозиции. Тонкость и двусмысленность были чужды ее характеру, она обладала удивительной способностью упрощать сложные проблемы. Она видела мир черно-белым, без промежуточных оттенков серого. Ее уверенность в том, что в любом споре правы ее партия, ее страна и она сама, была безгранична. И именно эта горячая уверенность в том, что она всегда права, была причиной того, что с ней было так трудно рассуждать.

Нигде самодовольство Голды не проявлялось так ярко, как в отношении к арабскому миру. Ее отношение к арабам основывалось на эмоциях и интуиции, а не на разуме и размышлениях. Как отмечает ее биограф,

Голда боялась арабов, и эти страхи были связаны с ее воспоминаниями о погромах и Холокосте. Возможно, ее также пугало стремление к мести, которое она обнаруживала у арабов. Она не могла примириться с мыслью, что, возможно, арабы считают, что по отношению к ним была совершена несправедливость. Она также полностью отвергала возможность того, что некоторые требования арабов могут быть оправданными. Она отказывалась признать, что арабы чувствуют себя униженными. Она не согласилась с предположением, что палестинские арабы считают себя народом без страны. . . . Ей было очень трудно трезво взглянуть на главную проблему, стоявшую перед сионизмом, - арабский вопрос. Ее позиция была проста: или они, или мы.

Во всем, что касалось безопасности Израиля, Голда Меир была непримирима. После июньской войны 1967 г. она считала корректировку границ необходимым условием безопасности Израиля и решительно отвергала утверждения критиков о том, что это свидетельствует об экспансионизме. В своих мемуарах она отмечала,

И, конечно, слово "непримиримый" должно было стать моим вторым именем. Но ни Эшколь, ни я, ни подавляющее большинство других израильтян не могли скрыть, что нас совершенно не интересует ни прекрасное, либеральное, антимилитаристское, мертвое еврейское государство, ни "урегулирование", которое сделает нам комплимент, что мы разумные и интеллигентные, но поставит под угрозу наши жизни. . . . Израильская демократия настолько живая, что "голубей" было и есть почти столько же, сколько и "ястребов", но я еще не встречал ни одного израильтянина, который бы считал, что мы должны навсегда превратить себя в глиняных голубей - даже не ради лучшего имиджа.

Разница в темпераменте между Голдой Меир и Леви Эшколем была очень разительной. Она была бойцом, он - человеком компромисса. Она была догматичной и властной, он - открытым и часто нерешительным. Она была непримиримой, он - гибким. Но в своих взглядах на будущее Западного берега реки Иордан они были не так уж далеки друг от друга. Оба хотели сохранить еврейский и демократический характер государства Израиль и поэтому выступали против аннексии Западного берега. Оба пришли к мнению, что наиболее перспективным решением палестинской проблемы является территориальный компромисс с Иорданией, который позволит сохранить основную часть палестинского населения вне границ Израиля. Разница была в основном в подаче материала: Эшколь делал акцент на том, что Израиль готов уступить ради урегулирования с арабами, в то время как она - на условиях, связанных с безопасностью Израиля.