Железная стена. Израиль и арабский мир

В кабинете министров Голда Меир всеми силами поддерживала политику сохранения статус-кво и избегания политических рисков. Фактически она олицетворяла собой политику иммобилизма, сидя на новых линиях прекращения огня и отказываясь сдвинуться с места до тех пор, пока арабы не согласятся заключить мир на условиях Израиля. Она была не нейтральным председателем на заседаниях кабинета министров, а сильным лидером, способным грубо обойти несогласных с ней министров, даже если они составляли большинство. Как премьер-министр она несла полную ответственность за оборонную политику. Конституционно эта ответственность выражалась в том, что премьер-министр возглавлял комитет по обороне кабинета министров. Однако в период ее премьерства заседания этого комитета не проводились. Его место занял неформальный орган, получивший название "кухня Голды", поскольку заседания проходили в ее доме.

Постоянными участниками "кухни Голды" были Йисраэль Галили, Игаль Аллон, Моше Даян, Абба Эбан и Пинхас Сапир. Время от времени приглашались и другие министры, если на повестке дня стоял вопрос, к которому они имели непосредственное отношение. Заседания "кухонного кабинета" обычно проводились в субботу вечером, перед еженедельным заседанием кабинета в воскресенье утром. Его основная задача заключалась в выработке единой позиции правящей партии и формулировании конкретных предложений для обсуждения и принятия решений кабинетом. Иногда "кухонный кабинет" принимал решения самостоятельно, о чем велась письменная запись. Но большинство важных предложений выносилось на утверждение полного состава кабинета. Время от времени Голда Меир подвергалась критике за то, что не консультировалась со всем кабинетом при решении важных вопросов и действовала неконституционно. Однако на протяжении всего срока ее пребывания на посту премьер-министра "кухонный кабинет" продолжал играть решающую роль в формировании внешней и оборонной политики.

Еще одним органом, который приобрел влияние при Голде Меир, стал Генеральный штаб ЦАХАЛа. Начало этой тенденции было положено впечатляющими успехами ЦАХАЛа в Шестидневной войне. Начальник штаба стал регулярно посещать заседания кабинета министров для докладов и консультаций. Военная разведка получила монополию на представление оценок национальной разведки, оттеснив на второй план Министерство иностранных дел. Поскольку в распоряжении кабинета не было независимого экспертного органа, занимающегося анализом политики и долгосрочным планированием, оценки военных было трудно оспорить, а принятие их рекомендаций, как правило, было предрешено.

Напористость Голды Меир по отношению к своим гражданским коллегам сочеталась с любопытным подобострастием по отношению к своим военным подчиненным. Она всегда считала себя человеком, не разбирающимся в вопросах обороны. Будучи министром иностранных дел, она однажды определила свою основную задачу как закупку оружия для ЦАХАЛа. Будучи премьер-министром, она демонстрировала некритичное отношение к советам, которые давал Генеральный штаб ЦАХАЛа. Абба Эбан считал это одной из ее главных слабостей на посту премьер-министра. По его мнению, Израилю нужен был премьер-министр, способный не соглашаться с мнением оборонного ведомства. Бен-Гурион, Шаретт и Эшколь были способны не принимать точку зрения военных. Но сама г-жа Меир более или менее уверенно заявила, что в вопросах безопасности "я не буду делать ничего, кроме как слепо принимать точку зрения военных". Это не функция премьер-министра".

Рост влияния высших армейских офицеров усилил давнюю тенденцию рассматривать отношения с арабскими государствами в стратегической перспективе и подчинять политические и дипломатические соображения военным при выработке высокой политики. Оборонный истеблишмент всегда исходил из того, что пока Израиль находится на осадном положении, он должен нести основную ответственность за политику во всей сфере безопасности, а это включало в себя большую часть внешних связей страны. После Шестидневной войны переговорная позиция Израиля значительно усилилась в результате захвата арабских территорий, однако с течением времени усилились и внутренние ограничения на использование этой переговорной позиции. Отсутствие консенсуса по национальным целям ограничивало возможности правительства в реализации политических инициатив. Международные инициативы по мирному урегулированию арабо-израильского конфликта неизменно рассматривались Меир и ее советниками как наносящие ущерб безопасности Израиля. Когда арабские государства прибегали к силе, чтобы вытеснить Израиль со своей земли, Израиль отвечал еще большей силой. Под руководством Меир политика Израиля в этом конфликте сводилась, по сути, к военной активности и дипломатической неподвижности. "Непримиримость" была не только ее вторым именем. Это была и отличительная черта политики Израиля в конфликте с арабским миром на протяжении пяти лет ее премьерства.

 

Война на истощение