Железная стена. Израиль и арабский мир

На конференции послов Израиля в июле 1950 г. произошло одно из самых ранних противостояний между сторонниками мира, основанного на статус-кво, и сторонниками территориальной экспансии. Моше Шаретт в своем выступлении остановился на необходимости мира и нормальных отношений с соседями страны. Он подчеркнул, что мир с Иорданией важен не только как самоцель, но и, учитывая разумную позицию Иордании по вопросу о беженцах, как прецедент для мирного урегулирования, не предполагающего возвращения беженцев. Генерал-майор Даян, последовавший за министром иностранных дел, поставил под сомнение ценность официальных мирных соглашений с арабскими странами. По его словам, только Иордания была конкретно заинтересована в мире, поскольку могла получить компенсацию. Остальные арабские государства не были вынуждены по каким-либо практическим соображениям заключать мир с Израилем, напротив, заключение мира нанесло бы ущерб их престижу. С точки зрения Израиля, утверждал Даян, важнее было экономическое проникновение в регион, вхождение в ближневосточную экономику, чем достижение формального мира. Далее Даян предложил, что вместо того, чтобы вести переговоры с Иорданией о заключении официального мирного договора и платить за это деньги, Израилю следует захватить всю территорию до реки Иордан. Это предложение было высказано скорее косвенно, чем прямо, но встретило жесткий отпор со стороны министра иностранных дел. «Государство Израиль, - сказал Шаретт, - не будет втягиваться в военный авантюризм, сознательно проявляя инициативу по захвату территорий и расширению территории. Израиль не пойдет на это как потому, что мы не можем позволить себе быть обвиненными миром в агрессии, так и потому, что мы не можем, по соображениям безопасности и социальным причинам, принять в свою среду значительное арабское население... Мы не можем жертвовать еврейскими бойцами, а также произвольно причинять вред другим людям только для того, чтобы удовлетворить аппетит к экспансии».

В апреле 1950 г. Иордания официально аннексировала Западный берег реки Иордан, а в декабре Абдулла предложил возобновить переговоры с Израилем. Эти переговоры вели Шилоах и Рифаи, ставший за это время премьер-министром. Целью переговоров было полное выполнение соглашения о перемирии, особенно статьи 8, которая предоставляла Израилю право доступа к гуманитарным учреждениям, таким как университет и больница на горе Скопус, а также к Стене Плача в Старом городе Иерусалима. Существовал территориальный спор по поводу Нахараима на севере и Вади Араба на юге, и король пообещал выполнить статью 8 в качестве первого шага к миру, если эти споры будут урегулированы к удовлетворению Иордании. Однако к этому времени Бен-Гурион стал сомневаться не только в возможности, но даже в желательности политического урегулирования с Иорданией. В беседе с Шилоахом, который пришел проконсультироваться с ним перед встречей с Абдаллой 13 февраля 1951 г., Бен-Гурион назвал не менее семи причин своих сомнений. Во-первых, Иордания - это не естественное и стабильное политическое образование, а режим, основанный одним человеком, который может умереть в любую минуту и который полностью зависит от Великобритании. Во-вторых, политическое урегулирование с Иорданией могло помешать урегулированию с Египтом. В-третьих, соглашение с Абдаллой без мира с Египтом не могло снять осаду, в которой находился Израиль на континентах Азии, Африки и Европы. В-четвертых, такое соглашение укрепило бы позиции Великобритании в окружающем пространстве. Пятая причина была представлена в виде вопроса: "Заинтересованы ли мы в том, чтобы взять на себя обязательства по установлению таких нелепых границ?". В-шестых, соглашение с Египтом урегулировало бы отношения Израиля со всем арабским и исламским миром и обеспечило бы важные экономические связи. Наконец, Египет - естественная и стабильная страна, не имеющая реальных конфликтов с Израилем. Явно подразумевалось, что в поисках мира предпочтение должно быть отдано Египту, а не Иордании.