Железная цепь

Джесс холодно улыбнулся.

– Я же призрак. Я мог бы выскочить из-за угла и завыть замогильным голосом… но, как видишь, сдержался.

Дрожа от волнения, она бессвязно пролепетала:

– А я думала, ты больше не хочешь меня видеть.

– Я ничего такого не говорил.

Люси казалось, что он накрыт невидимым стеклянным куполом, куда не могут попасть снежинки; он сам и пространство вокруг него словно находились в каком-то ином мире. Однако глаза его были ясными и блестящими, как всегда.

– Если хочешь знать, мне стало интересно, как развивались дальше отношения принцессы Люсинды и лорда Джетро.

– Прекрати издеваться надо мной.

Не глядя на Джесса, Люси быстро зашагала прочь.

– Я вовсе не издеваюсь, – мягко произнес он, догоняя ее. Они некоторое время шли по Хай-Холборн, мимо грязного месива, оставленного экипажами, потом свернули на Чансери-лейн. Здесь карет не было, пустые тротуары покрывал слой свежевыпавшего снега, и крохотные кристаллики мерцали в тусклом свете фонарей.

– Мне просто хотелось с тобой увидеться.

Люси потерла руки, чтобы согреться. Перчатки почему-то не помогали.

– Интересно зачем. В прошлый раз ты предельно ясно дал понять, какие чувства испытываешь ко мне.

– Правда? – прошептал Джесс, потом добавил: – Я должен извиниться перед тобой за эти слова.

Настроение у Люси внезапно улучшилось.

– О, прекрасно, если уж речь зашла об извинениях…

Его зеленые глаза сверкнули.

– Ведь ты же не патрулировать собралась в таком наряде?

Люси подобрала подол бледно-зеленого шифонового платья, видневшийся из-под шубы.

– В таком наряде я собиралась в гости, – легкомысленно ответила она, – и я пошла в гости, а теперь – как и подобает приличной молодой леди – возвращаюсь домой в сопровождении приличного джентльмена.

– Значит, это был приличный званый вечер?

– Вовсе нет! Если Анна приглашает тебя на вечеринку, о приличиях можно забыть. Но именно поэтому у нее всегда так весело.

– А я ни разу не бывал в гостях, – сказал Джесс. – Мне так хотелось бы когда-нибудь заглянуть к Анне.

– Как это, не бывал в гостях – мы же с тобой познакомились на балу в Институте, – напомнила ему Люси.

– Верно. Но я не мог танцевать, не мог чувствовать вкуса еды и вина. – Он наклонил голову и лукаво взглянул на девушку сверху вниз. – Ты же писательница. Опиши для меня эту вечеринку.

– Описать?

Они повернули на Сент-Брайдс-лейн. Улицы в этом квартале были узкие, поэтому Люси чувствовала себя более уютно; снег скрыл грязную мостовую, дома и фонари были увенчаны пушистыми белыми шапками. С водосточных труб и деревянных карнизов старинных домов свисали блестящие сосульки, из окон со свинцовыми переплетами падал теплый свет. Люси высоко подняла голову.

– Что ж, принимаю твой вызов, Джесс Блэкторн. Я подробно опишу тебе сегодняшний вечер, и ты почувствуешь себя так, словно сам побывал там.

И Люси начала рассказ, представляя себе, что пишет первую главу нового романа. Она приукрасила разговоры гостей, сделав их более забавными и остроумными, чем они были на самом деле, в мельчайших подробностях описывала блюда и напитки, таявшие во рту слоеные пирожки, ароматный пунш, искристое шампанское. Она в красках изобразила диковинный галстук в горошек, который Мэтью надел с полосатыми шелковыми брюками и пурпурным жилетом. Потом вспомнила, что Джесс еще не видел Филомену, и рассказала о молодой римлянке и ее поклоннике-вампире.

– Филомена отлично танцует, – закончила Люси. – Она научила нас новому вальсу, который совсем недавно вошел в моду в Перу.

Они остановились у ворот Института. Средневековая церковь была погружена во мрак, а шпиль, казалось, пронзал низко плывущие облака. Люси обернулась к Джессу.

– Спасибо, что проводил меня. Но я так и не услышала обещанных извинений. Нельзя читать рукопись без разрешения автора.

Он прислонился к каменному столбу. Точнее, так казалось со стороны; Люси знала, что бесплотному духу вовсе не требуется прислоняться к чему бы то ни было.

– Ты права, – сказал он. – Мне не следовало этого делать.

В этот момент Люси пришло в голову, что Джесс в некотором смысле является полной противоположностью Мэтью. Мэтью отпускал остроты и смеялся в любой ситуации, какой бы грустной и страшной она ни была, предпочитал делать вид, будто ничего особенного не происходит. Джесс никогда не пытался приукрашивать истину, скрываться от реальности, оправдывать себя.

– И еще тебе не следовало говорить, что я считаю тебя развлечением, а твою историю – анекдотом, – добавила Люси. – Все, чего я хочу, – это помочь тебе. Я должна тебя вернуть.

– Вернуть человека, которого давно нет в живых? – тихо произнес он. – Люси. Все-таки ты была неправа кое в чем – но только, когда сказала, что ты не похожа на принцессу Люсинду. Что ты не такая храбрая, умная и сильная, как она. Это не так. Ты в сто раз лучше ее. Ты лучше любой выдуманной героини. Ты – моя героиня.

Люси почувствовала, что краснеет.

– Тогда почему…