Железное кольцо

Мы спустились в сад и неторопливо пошли по дорожке. Я покорно повторяла названия деревьев, цветов и всего остального, что попадалось нам по пути. Это было в самом деле интересно, но не совсем то, что было мне сейчас нужно. Но менять тему беседы… всё равно бы пришлось.

— Дэн, а что за договор упомянула тогда за ужином та… блондинка?

— Блондинка? — озадаченно уточнил парень. — Ох, вас так друг другу и не представили. Это была леди Норита Лианан, жена герцога. А договор с диросцами — вечная тема и вечное больное место Ирната.

— Почему?

— Для шахт нужно дерево. Его везут из Дироса, — с готовностью ответил Дэн. — А взамен туда отправляют металлы и драгоценности.

— И в чём тут может быть проблема? — искренне удивилась я.

— Диросцы хотят оружие. И формально у герцога нет причин им отказывать. Но он опасается, что, достаточно вооружившись, они на Ирнат и нападут. Более того, подозревает, что они уже почти к этому готовы.

— Логично, — кивнула я. — А причём тут герцогиня Давонская?

— При том, что Дирос кроме Ирната граничит еще и с Волидой, с которой граничит и Давон тоже. Волида милое, знаешь ли, местечко, населённое полудикими горцами, которых хлебом не корми — дай сцепиться с кем-нибудь. Завоёвывать их бессмысленно, да никому и не надо, но герцог Давонский испокон веков наводит там что-то вроде порядка, потому никуда они не суются, ограничиваясь межклановыми сварами. Но если контроль ослабить, да ещё и намекнуть кому следует, что в диросских лесах много дичи, а в городах — золота, Диросу сразу станет не до завоевания Ирната.

— А почему именно сейчас? — спросила я, хотя и сама догадывалась о причинах.

— Потому что в Сонае нет правителя, — фыркнул Дэн. — А без него пока лорды соберутся, пока всласть перессорятся, пока хоть о чём-то договорятся, диросцы успеют тут окопаться так, что никакой армией уже не вышибешь. Момент самый подходящий.

Да уж, так я и думала. Кот издох — мышам раздолье. Мысль заставила поёжиться. А ещё мне не понравился тот факт, что герцог Ирнатский, оказывается, очень сильно зависит от герцога Давонского… точнее, думаю, всё же от герцогини. А значит, неизбежно будет плясать под её дудку. Поэтому здесь и сейчас я совсем не в безопасности.

Правда, навряд ли герцогиня предпримет какие-то решительные шаги до Совета. Там, сильно подозреваю, потребуется применить кольцо и меня. Доказать, что наследник безвременно почившего правителя действительно на подходе. Эта мысль несколько меня успокоила.

 

* * *

— Ничего себе! — присвистнул Дэн, когда я почти без ошибок и запинок прочитала довольно длинное предложение из какой-то исторической хроники. — У тебя точно способности к языкам.

— Я переводчик, — улыбнулась я.

А ещё мне заняться больше нечем. Без иронии, в самом прямом смысле. Оказывается, передвижение по городу и всякие бытовые мелочи занимают просто невероятное количество времени. И если полностью исключить их из своей жизни, заодно с работой ради хлеба насущного, можно успеть многое другое. Очень многое. Поняла теперь, как раньше аристократам удавалось быть такими образованными. При желании, конечно.

— Завтра вечером, кстати, мы отправляемся в столицу. На Совет Лордов.

Я кивнула. Эту новость мне ещё утром за завтраком сообщила Лоран. Собственно, приходила она, чтобы удостовериться, что для меня подготовили все необходимые вещи. Мы здорово поспорили из-за корсетов, втискиваться в которые я больше не собиралась. В конечном итоге удалось сойтись на решении сшить несколько платьев с поясом под грудью, к которым корсет уже не столь обязателен.

А еще я думала. Очень много, постоянно. И ход собственных мыслей мне не очень-то нравился, но поделать с ними я ничего не могла. Что если из меня не выйдет хорошей матери? Всё, что я делаю — следую смутно припоминаемым медицинским рекомендациям. Просто потому, что так вроде бы правильно.

Всё это получилось как в математике, от противного. Принимая решение, я думала только о том, что убить маленькое, но уже человеческое существо не смогу. Но ведь всё это не только вопрос человеческой жизни и смерти, но ещё и вопрос любви. Смогу ли я любить своего ребенка, если даже не знаю, хочу ли его вообще? Прямо сейчас моим главным чувством была совсем не любовь, а растерянность.

Перед глазами маячил идеальный образ матери: погружённой в себя, в общение с будущим малышом, разговаривающей с ним, поющей ему песни. Уже любящей и мечтающей о встрече. Но за собой я ничего подобного не замечала и близко, один только страх. Может, это и нормально — находясь во враждебной тебе обстановке, бояться стать беспомощной, но кроме этого нормального явления должно же было быть и ещё что-то! А ничего не было! Я защищала этого ребёнка так же, как стала бы защищать вообще любого ребёнка, если бы пришлось. Разве это правильно для матери?

— Волнуешься? — по-своему истолковав мое молчание, спросил Дэн.

Я снова лишь кивнула в ответ. Еще и Совет этот на мою голову… Наверняка там меня будут рассматривать, как кобылу на базаре, да ещё и требовать чего-нибудь попытаются.

— Не волнуйся. Им придётся тебя поддержать.